Дочь моего лучшего друга

– Да, бегают, – дерзко отвечает мне девчонка, и я с удивлением смотрю на неё. – Я ведь уже взрослая, дядя Коля. Мне уже восемнадцать, – обиженно смотрит она на меня, и я снова чувствую себя идиотом.

Но я не отвожу свой взгляд.

И тут до меня доходит. Ей ведь уже восемнадцать. Какого хрена я веду себя с ней, как с ребёнком? Сейчас, наверное, дети в восемнадцать лет знают побольше нашего. И с мальчиками наверняка гуляют. И не только гуляют.

И тут у меня буквально сводит от боли живот, когда я представляю, как мою маленькую нежную Лелечку может тискать в потных руках какой-нибудь потный полуобдолбанный юнец, пытаясь вставить в её розовую сахарную дырочку свою слюнявую пипиську.

Я отворачиваюсь и смотрю на дорогу. Стараюсь не думать об этом. Это не моё дело.

Переключаю радио, стараясь не пялиться на её мерцающие белизной в темноте салона бёдра.

Сдерживай себя, старый мудак!

Я кормлю мою девочку ужином, который заказал в ближайшем ресторане, и после не нахожу ничего лучшего, чем отправить её в свою комнату спать. Точнее, в гостевую комнату, которую я специально выделил для неё.

Но мой зуд не унимается, и я чувствую, что медленно начинаю сходить с ума и сатанеть, когда мой затвердевший член чувствует её хрупкое прозрачное тело совсем рядом, за моей стеной. Яйца бешено ноют, чуть ли не звенят, и не придумываю ничего лучше, как вызвать девочку из агентства, услугами которого я регулярно пользуюсь. В конце концов, я взрослый мужик, и у меня может быть своя личная жизнь.

Я ведь не обязан отчитываться перед этой пигалицей, правда?

Я срываюсь, как пёс с цепи, когда в дверь особняка раздаётся звонок, и я впускаю внутрь тощую клячу на каблуках. Ничего, сегодня мне сойдёт и такая.

Я вижу, как Леля перегибается через перила, рассматривая посетительницу, и я зло бросаю ей:

– Леля, я буду занят, – и поскорее увожу шлюху в свою спальню.

Я хочу поскорее кончить, снять напряжение, а эта девка специально как можно медленнее раздевается, тянет время.

– Давай, не растягивай, – командую я и стягиваю с себя футболку.

Девушка, оставшись в одних чулках и туфлях, встаёт на колени и начинает расстёгивать мои пуговицы на ширинке, которые, мне кажется, уже сейчас сами поотлетают из-за моего туго натянутого члена.

– Потерпи, милый, – воркует проститутка и наконец-то аккуратно достаёт мой красный и лоснящийся член. – Ах, какой красавчик, – приговаривает она, – сейчас выберем тебе чехольчик, – и, одной рукой порывшись в сумочке, достаёт из неё гондон.

Зубами ловко разрывает пакетик и профессионально и быстро раскатывает презерватив по моему торчащему вертикально члену.

И добавляет, кокетливо поглядывая на меня снизу вверх:

– Хочешь, могу и без резины. Накинешь сверху ещё сотню?

– Нет, не надо, – брезгливо обрываю её я. Сколько членов она уже сегодня успела обсосать и вставить в свою рабочую дырку? Даже не хочу об этом думать.

Я приказываю ей встать на четвереньки, спиной ко мне, и представляю, что это сладкая Лелечка сейчас стоит передо мной, оттопырив свою круглую попку, и это её узкая щёлочка блестит от капелек смазки и желания.

Я прикрываю глаза, словно грежу наяву, и просовываю свои пальцы в её мокрую киску. Шлюха вскрикивает и стонет: я ведь ей за это плачу, но обильная смазка, которая вытекает у неё из киски говорит сама за себя. Она действительно хочет меня. И я снова представляю, что это моя девочка, но та, другая, за несколько комнат отсюда, так сильно хочет меня.

Мечтать не вредно.

– А ты вся намокла, сучка, – с удовлетворением отмечаю я. И думаю, не из-за денег.

Я потрахиваю шлюху пальцами, и они уже чавкают и хлюпают в её сочащейся вагине. Она подмахивает мне, мои ласки доставляют ей удовольствие, и я засовываю ещё один палец в её гладко выбритую попку, отчего она начинает стонать и мяукать, ускоряя движения бёдер навстречу моим пальцам.