Дочь моей жены

Я мог преодолеть любое препятствие, которое возникало у меня на пути. Мог запросто перешагнуть его и даже не сожалеть о содеянном, если вдруг пренебрегал правилами и пользовался не совсем чистыми методами. В бизнесе нет проигравших: есть только победитель. Тот, за кем закрепится на долгие годы преимущество акулы. Меня боятся, но в то же время уважают за справедливость. Со мной хотят работать, и я иду навстречу таким партнерам. Вот так в моей жизни появился Игорь Вознесенский, который фактически столкнул лбами меня и Вику. Эта девушка уже тогда значила для меня многое, только разглядеть я сумел не сразу свои чувства, упустив многое из виду. А скорее игнорировал, ведь чёртовы принципы запрещали мне поддаваться соблазнам. И вот теперь, сидя в своем кабинете, я пялился в монитор, держа в руках карандаш. Мне было все равно, что написано в договоре, который мне следует проверить тщательно… я думал о Виктории. О своей жене, сбежавшей от меня несколько дней назад. Твою мать! От вспыхнувших чувств карандаш в руке трескается напополам, и я отшвыриваю его остатки в другой конец комнаты.

— Чёрт, — выругался себе под нос, затем встал и направился к окну. Город спит, и лишь фонари освещают его, чтобы люди могли ориентироваться в темноте пространства. Чем-то это напоминало мне меня: я сквозь тьму прорывался к девушке, которая украла мою душу, а, найдя её, сам потерял. Конечно, был не прав, когда не предупредил Вику об уже состоявшемся браке, но и другого выхода не было. Все сделано только ради неё. — Только ради тебя, — приложив к стеклу ладонь, ощутил холод, но проговорил тихо слова, будто Вика сейчас услышит их, и поймет меня. Вокруг руки прорисовался запотевший ореол, контрастируя температурами. Я скучал по Вознесенской. Мне не хватало ее, и будто сердце не бьется. Пустившись вслед за ней к Александру в дом, лишь растравил себя еще больше. Она просила уединения, но я никак не ожидал, что Вика уйдет от меня. Нет, мы не расстались, но холодок по моей спине пробежался в тот момент, когда девушка с чемоданом шла на выход, и даже не оглянулась. Я задал ей один единственный вопрос, она со мной? И получил ответ коротким кивком. Всё. В тот момент в моем теле словно все вывернуло наизнанку, и прежним не стало. Будто мир, в котором я привык все контролировать, вдруг стал мне не подвластным. Я почувствовал себя слабым, потому что полюбил, и сила, с которой меня засосало в сети Виктории, тянула в бездну. Без нее я пропаду. Черт возьми. Закинув руки за голову, я закрыл глаза и глубоко втянул воздух, широко распахнув ноздри. Казалось, мне не хватало кислорода, перекрыли вентиль, или дали лишь ограниченное количество в баллоне. Дразнили, чтобы теперь я видел галлюцинации, и желал их в реальности.

Моя жена носит под сердцем нашего малыша, и мне дико, что я так легко отпустил её. Впервые я уступил женщине, чтобы потом вернуть ее уже навсегда. И я верну во чтобы мне это не стало. Посмотрев еще раз вниз на город, решил прямо сейчас сорваться с места, но не мог. Обещал Вике, хотя вслух не произносил. Вынув телефон из кармана, нашел в галерее фото, на котором девушка крепко спит, лежа на спине. Голова повернута ко мне, и будто чувствую ее дыхание. Грудная клетка едва колышется, а правая рука ладонью лежит на животе, защищает нашего малыша на бессознательном уровне. Пальцем провожу по фотографии, словно могу почувствовать ее тепло тела, а затем аромат, который узнаю из тысячи. Я сфотографировал Вику накануне, когда на утро она уехала. Будто предчувствовал ее решение остаться с самой собой на некоторое время. Я желал объясниться, и всё равно всё испортил. Скрыв иконку, набираю ее номер. Вдруг ответит; она всегда отвечала. Вот и сейчас цифры начали отсчет нашего времени — она приняла вызов.

— Привет, — тут же говорю, слегка взволнованный. Веду себя, как мальчишка, который боится поговорить с понравившейся девчонкой.