Дочь полка 2

Пуля, и правда, была интересной породы собакой. Порода была простая — «наша» называлась. Шерсть недлинная, чёрная, только грудь белая. Глаза такие наивные, добрые. Животное само по себе было неспокойное. Освоившись в батальоне, собака начала бегать, играть. Иногда она останавливалась и поднимала уши, насторожившись. Но затем, опускала их и продолжала резвиться. Больше всего Пуля была привязана к Кате. Она постоянно бегала за ребёнком хвостиком. Отныне все поручения командира девочка выполняла вместе с новым другом. Изменения произошли и в самой Кате. Она стала более открытой, уверенной, счастливой. Резанцев наблюдал за ней и удивлялся тому, как обычное животное смогло так повлиять на девочку. И отчётливо понял, что до этого Катя была на самом деле сильно напряжена, подавлена. И теперь это бы видно. Всё-таки трагедия с её родным селом, новая жизнь в батальоне сильно отразились на ней. Хотя она и держалась молодцом. Хорошо, что ребята привели с собой собаку. Не зря она «друг человека».

— Вы любите собак, товарищ командир? — неожиданно спросила Катя.

— Люблю ли я собак? — упёр локти в колени тот и взглянул на рядом лежащего животного. — Пулю люблю, но в основном не очень.

Катя вопросительно посмотрела на Резанцева. «Как можно не любить их?» — задалась вопросом она. — «Они же такие хорошие».

— Дело в том, что в том месте, где я вырос, собаки были очень агрессивные, — объяснял Александр, видя негодование на лице девочки. — Они стаями нападали на людей. Одна из них однажды так в руку вцепилась, что до мяса прокусила. Так, что ассоциация у меня с ними не такая радостная.

— Где же такие страшные собаки? — удивилась та.

— В Лихвине.

Катя задумалась. Лихвин… Она впервые слышала о таком месте. Девочка впала в ступор:

— Это село? — неуверенно задала вопрос она.

— Город, — опустил голову вниз Александр.

— Извините, я городов мало знаю.

— Да его никто почти не знает, — махнул рукой тот. — Иван, например, тоже был не в курсе, — он взглянул на наручные часы. — Давай ещё немного постреляем и уже пойдём. Мне скоро уходить.

— Уходить? — переспросила Катя.

— Мне нужно во второй батальон.

Девочка кивнула и подняла винтовку. Столько банок ещё не перебито.

* * *

Командир ушёл где-то в одиннадцать тридцать дня. С ним отправились ещё солдаты — Матвей Воробьенко, Тимофей Хлещёв, Воротов Артемий, Дмитрий Павленко и связист Руслан Матеренко. Сорокин остался. Не оставаться же батальону без присмотра?

— Мы должны вернуться вечером, — положил в карман табак Резанцев. — Можем чуть задержаться, но не сильно.

— Боишься оставить на меня батальон? — поднял одну бровь Сорокин.

— Вовсе нет, — быстро возразил тот. — Я доверяю тебе.

— А то я уж думал, что старшим перечить будешь, — протянул правую руку Иван.

— Ненамного ты меня старше, — пожал её командир. — Не умничай.

С этими словами он направился к поджидающим его бойцам.

— Они всегда такими были? — наблюдал за их беседой Николай Дроздов.

— Я служу в этом батальоне с 41-ого. И они уже были знакомы, — чистил винтовку Фёдор Летаев.

— Сорокин товарищу командиру как старший брат, — добавил Фокин.

* * *

День проходил тихо и обыденно. Солдаты работали: рыли в окопах ниши, Повар Максим Рубцов хлопотал на кухне, рядом кололи дрова Воронов Михаил и Разан Базаров, еду же надо было ещё на чём-то готовить. Повар всё торопил своих помощников:

— Давайте быстрее! — говорил Максим. — Не успеем к ужину!

— Сейчас, — положил топор Воронов и вытер пот со лба. — Сейчас…

Базаров прищурился и улыбнулся:

— Тизрэк… Сен тагын кайда? (Быстрее… Куда тебе ещё?) — проговорил под нос он.

— Ты что там с улыбочкой бормочешь? — отложил изогнутую поварёшку Рубцов.

— Ничего, — перешёл на русский тот и улыбнулся ещё шире.

Всё-таки хорошо владеть двумя языками. Не можешь возмутиться на одном — выругаешься на другом. Правда, Фокин этой возможностью никогда не пользовался. Возможно, из-за того, что даже на родном русском языке никогда не ругался. Характер такой у человека, спокойный. Катя тем временем таскала поленья к солдатам. За ней, виляя хвостом бегала Пуля. Время от времени собака вставала на задние лапы и цеплялась за её гимнастёрку, выбивая форму из ремня:

— Ну, что ты делаешь? — ласково обращалась к четвероногому другу девочка. — Не надо так делать.

— Катюх, что с дровами? — повернулся к ней Михаил.

— Уже бегу! — крикнула та и ускорила темп.

Пуля издала радостный лай и понеслась за своей хозяйкой.

— Что-то она сегодня слишком активная, — сказал Воронов, когда Катя положила свой груз на землю.

— Она играется, — погладила Пулю по голове девочка.

Собака подпрыгнула и легонько прикусила ей ладонь.

— Кусается, — показал пальцем на животное Базаров.

— Играется, — повторила Катя.

«Неужели тут все в городе выросли?» — возникла мысль у неё в голове. — «Собак не знают».

— Нужно ещё парочку, — расколол дерево Михаил. — Принесёшь?

Девочка кивнула и понеслась ещё за новой партией поленьев:

— За мной, Пуля! — крикнула она, и животное бросилось за своей хозяйкой, высунув язык.