Дочь полка. Часть 3

Фокин удивился. Как? Он же всё проверил. Егор был уверен в том, что Фёдор погиб. Но в этот раз Фокин ошибся. И эта ошибка радовала его, как никогда раньше. Видимо, руки на холоде настолько окоченели, что боец ничего не почувствовал. Но сейчас некогда было об этом думать. Появился шанс спасти Летаева. И его нельзя было упускать. У них не было на это права. Медсестра быстро поднялась и обратилась к Михаилу и Егору:

– Быстро! Взяли его! Тут я ему не помогу, нужно тащить в медпункт! У нас мало времени!

* * *

– Бой очень сегодня тяжёлый, – говорил Евгений Василенко.

Катя, сидящая на краю его кровати, понимающе кивнула:

– А когда бои были лёгкими? – с сочувствием проговорила она и взглянула на его перебинтованную ногу.

– Это да, – согласился тот. – Но сегодня там жарко. Ничего, я надеюсь, подкрепление уже прибыло. Мы их там сейчас разнесём. Второй батальон уже с юга их давит. Мы с севера.

– Мы их возьмём в кольцо? – догадалась девочка.

– Если всё будет хорошо – да, – сказал тот. – А так, видишь, что творится? Раньше пришлось всё это дело начать. Но ты не волнуйся, Катюха. Мы всё – равно их разнесём.

– Я знаю, – слабо улыбнулась та и отвела взгляд.

«Скорее бы это всё уже закончилось», – подумала девочка и встала с койки.

– Я пойду топлива в буржуйку подкину, – указала большим пальцем на печку она и прошла вдоль кроватей в конец блиндажа.

Катя набрала дров в руку и села напротив буржуйки. Как же она не любила эти моменты. Моменты, когда нужно ждать товарищей с битвы, надеяться и верить, что все они вернуться живыми. Волноваться за каждого, видеть страдания раненых. В такие часы ей было самой очень плохо. Плохо на душе. Даже полной грудью не вздохнёшь. И хотя большую часть жизни на фронте занимали стычки с немцами, девочке до сих пор было тяжело. И не только ей. Звуки выстрелов и взрывов стали для неё привычным делом. Она ничему не удивлялась и уже ничего не боялась, как это был вначале. Но оставалась вот эта тусклая, тяжёлая атмосфера и волнение за бойцов. Это никуда не деть. Девочка стала по одному подкидывать дрова в огонь. Рядом с печкой лежала Пуля. Собака грустными глазами наблюдала за занятой хозяйкой, но с места не шевелилась и даже лая не подавала. За время проведения в батальоне, она поняла, что в такое время нужно сидеть спокойно и выполнять единственную команду: «не мешать». Умное животное, очень умное. Тут дверь блиндажа распахнулась, огонь в буржуйке заколыхался. Девочка обернулась и увидела Владимира Самонова и Сороченко Евгения, которые поспешно заносили бойца на носилках. Катя присмотрелась к раненому и потеряла дар речи. Руки её повисли, дрова упали на пол. На носилках был Летаев. «Он весь в крови! И ноги, и руки, и грудь!» – подумала со страхом Катя и вскочила на ноги. – «Он жив?» Тут из операционной вышла Мария Фёдоровна, вытирая руки тряпкой. Бойцы сразу же направились к ней:

– Осколочное, – сообщил Владимир.

Женщина отбросила тряпку в сторону и подошла к еле живому Фёдору. Она, нахмурив брови, взглянула на бойца с ног до головы. Ни медля больше ни секунды, Мария решительно приказала бойцам своим привычным для всех рабочим тоном:

– Заносите быстро! – тут она повернулась к Гонеевой и Маренко, которые уже ждали её указаний. – Василис, Алён, за мной живо!

Девушки поспешно последовали за врачом. В медпункте наступила тишина. Все устремили свои взгляды в сторону операционной. «Осколочное», – подумала Катя. – «Это какое такое осколочное должно быть?! Гранату в него прямиком кинули?!» Девочка понимала, там явно не один осколок. Их там минимум пять. Как он ещё выжить смог? Как не умер на месте? Это оставалось загадкой. Но Катя знала, Мария Фёдоровна сотворит чудо. Она столько бойцов вытащила из лап Костлявой, даже товарища командира вытаскивала. И сейчас всё будет хорошо.

* * *

Бой длился почти шесть часов. Без остановок. Это была сложно, но наши бойцы выстояли. Соединившись с первым батальоном, сражаться против такой огромной армии фрицев стало гораздо легче. Особенно, когда наша армия сжимала этих гадов со всех сторон. Этот прорыв командиры батальонов готовили очень долго и наконец, он свершился. Тыл немцев был захвачен, армия врага разбита. Все пошло по плану, за исключением первой части боя, где солдатам Красной армии пришлось очень нелегко. Но это того стоило. Бойцы возвращались назад в лагерь. Это была лишь часть от всего батальона. Вторая осталась вместе с командиром и остальными. Не оставлять же врага одного? Фокин и Макаренко устало ковыляли в сторону родного лагеря. Лурину, Тараненко и Васазде пришлось остаться. Лица у бойцов были чумазые, вся одежда перепачкана, валенки полностью облепил снег. Тело от усталости ломило, очень хотелось есть, а ещё больше – спать.

– Как ты думаешь, его донесли? – спросил Макаренко.

– Надеюсь, – держался за перевязанную руку Егор. – Наше дело было передать.