Дочь Революции (СИ)

Спасший Анастази матрос молниеносно сорвал с неё респиратор и полотенцем вытер лицо. Зрение восстановилось не сразу. В течение нескольких секунд девушка видела перед собой расплывчатые пятна вместо объектов и лиц. Только обращённый в зарево мост за этой слепотой сохранял тошнотворную чёткость.

— Эй-эй, ты как? — спросил её роботарий. Он легонько похлопал вестницу по щекам, а после взял за подбородок. — Всё в порядке? С тобой кто-то был?

— Антон?.. — ошеломлённо вымолвила девушка. Подняв взгляд, она испуганно оттолкнула от себя матроса и подорвалась к правому борту. — Антон!

В слепой надежде она наклонилась через ограждение и протянула руки к волнам. Ледяные касания Дунари обожгли подушечки пальцев. Мощный порыв ветра сорвал полотенце с плеч. Только Анастази креном вновь потащило за борт, как уже другой матрос оттащил её от края. В этот раз вырваться не получилось.

Отчаяние удушающей петлёй затягивалось на шее. Паника крала дыхание; не успели Анастази увести прочь, как Кемром смог вырваться из плена Дунари. Пытаясь удержаться на поверхности, он тянул руки к небу. Находившийся неподалёку роботарий, определив новую фигуру, бросил спасательный круг. Вместе с ним капитана затянули на борт.

Защитная маска испортилась: из-под неё валил дым. Пытаясь её снять, мужчина задёргался, но та будто срослась с ним. В разбитой скуле бил ток. Кислорода начало не хватать. Руки парализовало паника.

Анастази подползла к капитану. Нащупала застёжки. Дрожащими пальцами расстегнула крепления, и маска наконец выключилась да отстала от лица — вестница осторожно придерживала её за края. Едва накладка полностью отошла, как Кемром отвернулся. За ржавчиной воды слышалась горелая плоть. Капитан сделал несколько судорожных вздохов, укрываясь от стороннего взгляда.

— Дай посмотрю, — коснувшись мужского плеча, попросила Анастази. — Антон?

— Не стоит, — отказался тот и, ощупывая кожу, на мгновение замер. Облегчённо выдохнул. — Оно почти всё.

В итоге от моста остались только сваи: уцелел лишь заезд со стороны Старограда — полуостров остался отрезан от наземных границ.

С полными неверия глазами вестница смотрела, как под воду уходили обломки подвесных конструкций и автомобилей. Покорёженный металл, скрываясь в буйных водах, выбрасывал на поверхность машинное масло и топливо.

«Каэльтину Дунарию» бесповоротно отрезало от городского речного канала. За обломками подорванного моста растекался огонь, и вот уже багровый дым окрашивал небосвод алыми красками.

— Мы чуть не погибли… — потрясённо произнесла Анастази. — Опять.

— Ещё не привыкла? Не хочу хвастаться, но мне предрекают смерть уже не первое десятилетие, — хмыкнул Кемром и спрятал неисправную маску в один из ящиков на палубе. — Рагнара говорила, что меня погубит самонадеянность, а Царевна — что золото…

— Ты не похож на дракона, — нервно пошутила Лайне, и мужчина одобрительно ухмыльнулся. — К чему всё это?

— Я всё ещё здесь, так что, как видишь, умирать… не всегда обязательно.

***

Ливерий изумился, когда на выходе из двигательного отсека его перехватил один из роботариев и сообщил о новом улове. Мужчина не стал напоминать, что находятся они на пассажирском теплоходе, и только понадеялся, что в «сети» попали не чьи-нибудь останки.

— Вы были на мосту в момент взрыва?

Евгений неслабо удивился, услышав историю спасённых экипажем людей. Вопреки тому, что доверия те не вызывали, держался русский добродушно и распорядился принести пострадавшим из медпункта всё необходимое. Выходящие из строя роботарии выполняли поручения своеобразно, и вместо аптечки сначала принесли пустой саквояж с упаковкой носков. Получить желаемое удалось только со второй попытки.

— Именно так, — спокойно ответит Кемром.

Его глаза, несомненно, привлекли внимание Ливерия. Подобных дефектов он прежде не видел, ни в одной из стран. Это нервировало.

— Прошу прощения за излишнее любопытство, но как вы вообще очутились в Старограде, господин… Простите, вы, кажется, не представились.

— Тсейрик кер Мор, господин Ливерий. — Кемром уважительно склонил голову.

— Так вот, господин кер Мор, как вы там?..

— Я вестница, господин Ливерий, — вмешалась Анастази, — и дела у нас, скажу я вам по секрету, идут очень неважно. У меня случилось обострение элегического манифеста, и Тсейрик, мой гард, должен был сопроводить меня до Санктория.

— Вестница в красморовской броне? — Евгений прищурился.

— Наши платья недостаточно защищают нас, — продолжала врать девушка.

В некоторых Санкториях существовали бронированные платья — впрочем, относилось это не к Карпейскому Каэльтству. Если здесь вестницы покорно принимали свою судьбу под видом смерти, то в Российской Империи или Балтийской Республике к жизни жриц относились с большей осторожностью. Впрочем, подобных тонкостей Евгений не знал — для него вестницы были чем-то далёким и малопонятным.