Дочь снегов. Сила сильных

Фрона и Сэн Винсент смеялись над ним и призывали его к терпению, но француз посылал к чертям всякое терпение. Он умолк лишь тогда, когда его окликнул Джекоб Уэлз.

— Посмотрите-ка, Курбертэн! Вон там, вправо от скалы! Видите ли вы там какой-то движущийся предмет?

— Да. Это собака.

— Нет, собака бежала бы быстрее. Фрона, достань бинокль.

Курбертэн и Сэн Винсент тотчас же бросились за биноклем, но только Сэн Винсент знал, где он лежит, и потому вскоре вернулся, торжествуя. Джекоб Уэлз взял бинокль и стал смотреть в него на противоположный берег. Оттуда до острова было не меньше мили, и яркий блеск солнца на льду больно слепил глаза.

— Это человек!

Джекоб Уэлз передал бинокль французу и продолжал смотреть невооруженным глазом.

— С ним что-то неладное!

— Он ползет! — воскликнул француз. — Человек этот ползет, он тащится на четвереньках. Смотрите! Смотрите!

И он, весь дрожа, сунул бинокль в руку Фроне.

На огромном, сверкающем, белом пространстве трудно было различить темный предмет небольших размеров, лишь смутно вырисовывавшийся на таком же темном фоне, образованном землей и кустарником. Но Фрона, тем не менее, довольно ясно увидела человека; когда глаза ее привыкли к блеску снега, она стала различать даже его движения, в особенности тогда, когда он добрался до поваленной ветром сосны. Сердце ее сжималось, когда она наблюдала за несчастным. Он два раза, с неимоверными усилиями, весь извиваясь, сделал попытку переползти через толстый ствол дерева; но это ему удалось лишь на третий раз, и то с огромным трудом; да и тут он беспомощно свалился вниз и упал лицом прямо на спутанные, колючие ветви.

— Да, это человек!

И Фрона передала бинокль Сэн Винсенту.

— Он медленно продвигается ползком. Он только что перелез через лежащее на земле дерево и упал.

— Он шевелится? — спросил Джекоб Уэлз.

Сэн Винсент неопределенно покачал головой. Джекоб Уэлз немедленно принес из палатки свою винтовку и быстро выстрелил в воздух шесть раз подряд.

— Он двигается! — Корреспондент внимательно следил за неизвестным. — Вот он подползает к берегу. Ага! Нет, стойте… Да! Он лежит на земле и машет шляпой или чем-то, надетым на палку.

Джекоб Уэлз сделал еще шесть выстрелов.

— Вот он замахал снова. Теперь он опустил руку и лежит, не двигаясь.

На Джекоба Уэлза устремились вопросительные взгляды трех его спутников.

Он пожал плечами.

— Почем я знаю? Не то белый, не то индеец; по всей вероятности, ослабел от голода или же ранен.

— Но он, может быть, умирает! — произнесла Фрона с мольбой, словно считая, что ее отец, совершивший немало подвигов на своем веку, может сделать решительно все.

— Мы ничего не можем сделать.

— Ах! Это ужасно! Ужасно! — Француз ломал руки. — У нас на глазах, и мы ничего сделать не можем! Нет! — вдруг воскликнул он решительным голосом. — Этого не будет! Я перейду туда по льду!

И он чуть было не ринулся сразу вперед, но Джекоб Уэлз схватил его за руку.

— Не так стремительно, маркиз! Голову терять не следует!

— Но…

— Никаких «но» тут быть не может. Что нужно этому несчастному? Пища? Лекарство? Подождите минутку. Я пойду с вами.

— И я тоже! — сразу же вызвался Сэн Винсент.

У Фроны радостно заблестели глаза. Она тотчас же отправилась в палатку, собрала кое-какие съестные припасы и связала их в узелок. Мужчины, между тем, достали веревку длиной в шестьдесят или семьдесят футов. Джекоб Уэлз и Сэн Винсент обвязали себя ею вокруг талии, а француз очутился в середине. Он потребовал, чтобы пакет с провизией отдали ему, и привязал его на свою могучую спину. Фрона с берега следила за ними. Первую сотню шагов они прошли легко, но как только миновали полосу крепкого берегового льда, она сразу заметила, что им стало идти труднее. Первым шел ее отец; он все время нащупывал палкой лед впереди и по бокам и постоянно менял направление.

Сэн Винсент, замыкавший шествие, первый провалился в полынью, но вовремя успел ловко бросить палку поперек образовавшегося во льду отверстия, так что концы ее легли на твердый лед. Он окунулся в воду только по грудь; хотя его засасывало сильным течением, товарищи его напрягли все силы и сразу вытащили его. Фроне видно было, как все трое начали совещаться, причем барон усиленно жестикулировал и указывал на что-то пальцем, наконец Сэн Винсент, отделившись от остальных, пошел обратно.

— Брр! — произнес он, весь дрожа, когда поравнялся с Фроной. — Это невозможная вещь!

— Так почему же они не вернулись? — спросила Фрона. В тоне ее ясно звучал легкий оттенок недовольства.

— Они сказали, что хотят сделать еще одну попытку. Ведь вы знаете, какая горячая голова этот Курбертэн.

— А мой отец настойчив, как бык, — с улыбкой подхватила она. — А не переодеться ли вам? В палатке есть одежда.

— О, нет!

И он растянулся на земле рядом с Фроной.

— Ведь на солнышке совсем тепло!