Дочь Соляного Короля (ЛП)

Желание защитить её отвлекло меня, и я уже не могла продолжать разговор со своей сестрой. Она тоже повернулась к нему. Мужчина поприветствовал Рахиму. Казалось, он боялся коснуться её, но понимающая Рахима встретила его нерешительность с теплотой. Она наклонилась к нему и широко улыбнулась, хотя я видела, что её улыбка была натянутой. Кто был этот человек? Как он собирался отнестись к моей сестре? Когда он взял её за руку и отвёл туда, где они могли поговорить наедине, я отвернулась. Я ничего не могла поделать. Она была ахирой, и это была её судьба.

Я осмотрела помещение, вглядываясь в каждого прислужника, в каждого раба. Никто не дал мне понять, что он был тем, кого я искала. Разочаровавшись, я оставила свои поиски и вместо этого принялась слушать болтовню сестёр, сидевших рядом.

Мне захотелось пить, и я встала, чтобы найти чай или вино, как вдруг рядом со мной появился раб.

— Вино для принцессы? — тихо спросил он, присев рядом и выставив перед собой серебряный кубок.

Мои сёстры подняли свои взгляды, удивившись смелости раба. Рабы редко напрямую разговаривали с ахирами во время сватовства, и почти никогда не предлагали нам еду или питьё. Так вели себя только новые рабы, которые не знали, что наша роль при дворе была почти такой же, как и у них.

Взглянув на кубок, который протянул мне раб, я заметила знакомые золотые браслеты, которые выглядывали из-под белого рукава. Только на этот раз они не впивались в его кожу. Они заканчивались у него на запястье, и не тянулись вдоль его рук. Цвет его кожи был таким же, как у меня, а его лицо было мне не знакомо. Только магические браслеты говорили о том, что это был джинн. Саалим.

Внутри меня всё затрепетало, но я быстро взяла себя в руки, чтобы никто не заметил, как расцвело улыбкой моё лицо. Я бросила взгляд на своего отца за спиной у раба. Тот увлечённо разговаривал с гостем. Мухáми сидел на шезлонге и был напряжён. Рахима всё ещё стояла рядом с ним. Отец не замечал ни меня, ни раба.

— Спасибо, — проговорила я, и когда протянула руку, чтобы взять кубок, быстро провела пальцами по гладкому металлу на его запястье, по тыльной части его руки и по пальцам, после чего, наконец, взяла у него вино.

Взглянув на меня, он сверкнул своими золотыми глазами, его губы вздернулись в хитрой улыбке. Очевидно, этот неприкрытый флирт заводил его.

После этого Саалим встал и отошёл в сторону. Наблюдая за ним, я заметила Нассара. Он стоял на другом конце помещения, в углу, как обычно наблюдая за церемонией. Только на этот раз он был повернут ко мне. Его взгляд перемещался с меня на раба и обратно. Он видел всё.

Я напряглась, видя, как он пытается собрать всё воедино. Меня пугало наказание, которое меня ждало, если Нассар расскажет отцу об увиденном. К моему удивлению, визирь не выглядел сердитым, скорее его разбирало любопытство. Что он задумал? Что он собирался рассказать моему отцу? Он снова посмотрел на Саалима, выходящего из шатра, после чего последовал за ним.

Поборов желание подняться и побежать к Саалиму, чтобы предупредить его о Нассаре, я села и сжала кулаки. Я должна была напомнить себе, что слабый и бесхребетный Нассар не сможет причинить вред пособнику Мазиры.

К концу дня гость объявил о своём намерении встретиться с Рахимой вечером. Она зарделась и опустила глаза в пол, но я смогла заметить неуверенную улыбку на её лице. Когда я представила свою сестру во власти равнодушного мужчины, мне захотелось подбежать и оттащить от него Рахиму. Мне хотелось забрать её из клетки нашего отца и его дворца.

Идя домой, я заметила Тави, которая воодушевленно разговаривала с Рахимой. Позади нас шёл стражник, который отвлекся на свой ятаган. Во дворце было тихо; многие из слуг были дома и обедали.

Мысли о том, как я могла предотвратить сватовство своей сестры, перемешались у меня в голове. Я думала о том, как бы мне загадать такое желание, чтобы Мазира не могла ничего исказить. Чтобы Рахима могла выйти замуж за доброго человека? Который разрешил бы ей гулять по деревенским улицам, гладить лошадей и пробовать яркие фрукты. За кого-то, кто водил бы её к предсказателям и разрешал бы ей смотреться в усыпанные каменьями зеркала на базарах.

Я уставилась на землю, и вдруг мне в нос ударил знакомый запах: жасмин, пыль и… Я подняла взгляд. Все вокруг меня начало двигаться. Время остановилось. Улыбнувшись, я начала искать глазами Саалима, но прежде я услышала его слова.

— Он хороший человек, — прошептал он мне на ухо.

А потом он обхватил меня руками и прижался грудью к моей спине. Мы стояли посреди улицы, впереди нас застыли сёстры, неподвижное солнце висело у нас над головами.

— Не волнуйся, — он поцеловал меня в висок. — Он не обидит твою сестру. Дай им пожениться. Вряд ли она найдёт кого-то добрее.