Дочь священника

Дедушкины часы в кабинете её отца пробили шесть. Дороти вернулась к реальности. Она поняла, что потратила впустую двадцать минут и почувствовала такие угрызения совести, что все волновавшие её вопросы улетучились из головы. Что же такое я делала всё это время? – подумала она. И в этот момент ей действительно показалось, что она не знает, что делала. Она одёрнула себя. Давай же, Дороти! Пожалуйста, не расслабляйся! До ужина ты должна сделать этот нагрудник кирасы! Она села, взяла в рот кучу булавок и начала соединять две половинки нагрудника, прикалывая одну к другой, чтобы придать им форму до того, как клей будет готов.

Ответом на её молитву был запах клея. Сама она этого не знала. До её сознания не дошло, что решить её трудную задачу означало принять тот факт, что у задачи нет решения, что когда принимаешься за работу, которая тебя ждёт, её конечная цель отходит на второй план, что вера или отсутствие таковой это почти одно и то же, при условии, что то, что ты делаешь, основано на опыте, полезно и желанно. Эти мысли она пока ещё не могла сформулировать, она их только проживала. Возможно, гораздо позже она их сформулирует и в них найдёт утешение.

Осталась ещё минутка или две, пока клей будет готов к использованию. Дороти закончила прикалывать булавками части нагрудника и сразу же начала мысленно делать наброски огромного количества костюмов, которые ещё предстоит соорудить. После Вильгельма Завоевателя (а были ли кольчуги во времена Вильгельма Завоевателя?) шёл Робин Гуд, Линкольн Грин и лук со стрелами, Томас Беккет в его мантии и митре, воротник с рюшами королевы Елизаветы и треуголка для Дьюка Веллингтона. И в половине седьмого я должна пойти посмотреть, как там картошка, подумала Дороти. И ещё этот её “memolist”, нужно написать этот список дел на завтра. А завтра среда – нужно не забыть поставить будильник на половину шестого. Она взяла кусочек бумаги и начала писать список.

7 окт.

Миссис Дж. Ребенок в следующем месяце. Сходить проведать её.

Завтрак.

Бекон

Она остановилась, задумавшись о новых пунктах. Миссис Дж. это миссис Джоветт, жена кузнеца. Она иногда приходила в церковь после того, как родились её дети, но только если её перед этим тактично уговорить. И я должна взять для миссис Фру болеутоляющее средство, подумала Дороти, а потом, возможно, она поговорит с Джорджем, чтобы он не ел печенье во время проповеди. Она добавила в список миссис Фру. А теперь, что завтра с обедом? С ланчем? Мы просто не можем не заплатить Каргиллу хоть немного! – подумала она. И завтра день чаепития в «Союзе матерей», а они закончили роман, который мисс Фут им читала. Теперь вопрос, что им ещё предложить? Кажется, у Джин Стреттон Портер, их любимицы, больше и книг нет. А что, если предложить Уорика Дипинга? Может, слишком высоколобый?[110]

И я должна попросить Проггета достать нам рассады цветной капусты – мы её высадим, – подумала она в заключение.

Клей стал жидким. Дороти взяла два новых листа коричневой бумаги, разрезала их на узкие полоски и – довольно неловко, так как было очень сложно сделать нагрудник выпуклым, – наклеила их горизонтально, спереди и сзади. Постепенно, в её руках, нагрудник затвердел. Укрепив его дополнительно, она поставила его на основание, чтобы рассмотреть. Он и вправду был неплох! Ещё один слой бумаги, и он будет как настоящая броня. Наши живые картины непременно будут иметь успех! – подумала она. Какая жалость, что нам не у кого одолжить лошадь, чтобы наша Боудикка приехала на колеснице! Если бы у нас была по-настоящему хорошая колесница, с косами на колёсах, мы могли бы собрать пять фунтов. А что там с Хенгистом и Хорсом? Подвязка крест-накрест и шлемы с крыльями. Дороти разрезала на полоски ещё два листа коричневой бумаги и взяла нагрудник, чтобы оклеить его последним слоем.[111] Проблема веры или отсутствия веры окончательно вылетела у неё из головы. Начинало темнеть, но она, слишком занятая, чтобы зажечь лампу, продолжала увлеченно, благочестиво-сосредоточенно работать, приклеивая на своё место полоску за полоской, среди всепроникающего запаха клея.

Конец