Дочь ведьмы

Бесс выпрямилась и смотрела, как Маргарет убегает, наслаждаясь отдыхом и немудрящей радостью мгновения. Пляж был широк и длинен, он тянулся рыжим полумесяцем до самого Бэткомского мыса. По другую его сторону береговая линия менялась. Странное сочетание приливов, течений и скальных отложений привело к тому, что за Бэткомом пляжи покрывал не песок, а гладкая галька, на ближнем краю большая, размером с гусиное яйцо, через милю сменявшаяся мелкими камнями, не больше терновой ягоды. Бесс позволила шепоту набегающих волн убаюкать ее, погрузив в подобие легкой грезы. Она что-то заметила, на дальнем краю пляжа, у самой кромки воды. Что-то темное, слишком далеко, чтобы различить. Она видела, что оно медленно движется в ее сторону. Прищурившись, заслонив глаза рукой, Бесс попыталась вглядеться. Теперь она поняла, это человеческая фигура. Мужчина в темной одежде и широкополой шляпе. Он двигался решительно, но, казалось, едва продвигался по мокрому песку. Бесс слышала, как за спиной Маргарет болтает про крошечных рыбешек, но что-то заставляло ее смотреть, как человек медленно подходит все ближе и ближе. Она не могла сказать наверняка, но думала, что знает, кто это. Мрачное одеяние, высокий рост, размеренные, твердые движения. Это был Гидеон Мастерс. Что ему делать на берегу? При нем не было ни корзины, ни удочки. Бесс не могла представить, чтобы он просто вышел пройтись вдоль моря. Мужчина подходил все ближе, она начала различать его суровые черты и поняла, что он смотрит прямо на нее. Бесс застыла. Облизала сухие соленые губы и заметила, что задыхается. Она вспомнила, что сказал Уильям. В этом человеке есть нечто дурное. Из-за этого она так себя чувствует?

– Бесс, иди сюда, помоги поймать рыбешек. Папа будет так доволен! Иди же!

Девушка оторвалась от завораживавшего зрелища и обернулась к сестре.

– Сейчас, Маргарет, не распугай их.

Она снова взглянула на берег, едва отважившись, ожидая увидеть Гидеона в нескольких шагах от себя. Но он исчез. Перед ней простирался пустой пляж. Пустой и мирный. Бесс побежала вперед, ища на песке следы ног, но их не было. Она слышала, как ее звала Маргарет, но продолжала искать, с плеском пробиралась по мелкой пенной воде, осматривая песок и камни, ведшие на вершину утеса. Ничего. Она попыталась убедить себя, что он, должно быть, шел по мокрому песку. Его следы быстро затянулись бы, и всякое свидетельство его пребывания тут же было бы стерто. Это казалось разумным. Но все же не объясняло, как он пересек полосу сухого песка между кромкой воды и тропой, поднимавшейся по скалам. Или как он преодолел это расстояние с такой скоростью, что Бесс не увидела, как он уходит. Не заметила, как он взбирается по извилистой тропе…

– Бесс?!

Маргарет начала беспокоиться.

С яростно колотящимся сердцем Бесс поспешила обратно к сестренке.

3

Год пошел под уклон, уходя от лета, и началось плодородное гниение осени. Семья принялась собирать яблоки. Деревья были немолоды, но надежны и здоровы, они снова принесли отличный урожай. Земля становилась все мягче от участившихся дождей, но ветви еще не растеряли листья, хотя среди них теперь и было больше медных, чем зеленых. Бесс вместе с остальными трудилась в саду. Джон поставил повозку у ворот, и каждую корзину яблок бережно высыпали в нее, чтобы отвезти в амбар. Теперь Энн и Бесс предстояло много дней провести, давя яблоки прессом, чтобы изготовить крепкий сладкий сидр, который станет утолять их жажду и веселить душу в ближайшие двенадцать месяцев. Томас и Джон взбирались по деревянным лестницам с круглыми перекладинами, чтобы достать до верхних ветвей плодовых деревьев. Бесс и Энн принимали у них яблоки, а Маргарет было поручено находить падалицу. Урожай предстояло с великим трудом перебрать и разложить на сухом проветриваемом месте в амбаре. Работа медленная, но вложенное время должно было принести прибыль.

– Ты что, уснул там, Томас?

Бесс начинала терять терпение, стоя у подножия лестницы с натянутым фартуком в ожидании яблока.

С соседнего дерева рассмеялся отец; голова его была в гуще листвы.

– Бесс, может, Томасу сложно выбрать. Мы тут важную работу делаем. Я сидр люблю без червячков.

Дочь принялась нетерпеливо притопывать.

– Или он ждет, чтобы червячки разошлись, – недовольно пробормотала она.

Ветки над ее головой расступились. Томас, нахмурившись, глянул вниз.

– Бесс, прекрати понукать. Быстрее я не могу.

Девушка тяжело вздохнула.

– Лучше пусти меня наверх, если тебе работа слишком досаждает.

Энн прошла мимо, неся еще одну наполненную корзину.

– Оставь его. Брат не станет работать быстрее, если будешь его пилить.

Бесс открыла рот, собираясь возмутиться тем, с чем ее просили смириться, когда Томас без предупреждения шумно упал рядом с ней. Он молча ударился оземь. На мгновение Бесс так оторопела, что не могла двинуться, но потом крик Маргарет привел ее в чувство.

– Томас?

Бесс склонилась над братом. Она повторяла его имя, но он не шевелился. Энн рванулась к нему.

– Томас! Пустите меня. Маргарет, детка, уйди с дороги. Сынок?!