Дочь врага. Расплата (СИ)

- Он же назло, - в каком-то диком отчаянии произношу. - Назло вырезал его, понимаешь? Ударил так, что мне до сих пор дышать больно.

- Понимаю. Но и ты пойми - ей куда больнее. Женщины вообще потерю ребенка труднее переживают.

- Да, блядь… Думаешь, я не понимаю?! Я не знаю, как в глаза ей смотреть после этого! Как? Это же ведь из-за меня! Будь отец кто-то другой…

- Остынь! - весомо роняет Сабуров. - Мы не знаем, что было бы. Давай решать то, что есть. Если сорвешься сейчас… Положение шаткое. Ситуация в городе плохая - Басманов рвет и мечет. Ищет наследницу, как ты понимаешь. Пойдешь сейчас к нему - можно смело ставить крест на всем.

Стискиваю зубы. Понимаю, что он прав. Прав во всем. Но черт подери! Как же горит внутри! Как требует отомстить за свое! Удавить своими руками!

- Я тебе уже говорил - перед тобой встанет выбор, - тихо добавляет Рустам.

Непонимающе смотрю на него.

- Пойдешь на поводу у мести, потеряешь немало.

- Ты думаешь, он не простит?

- Я не знаю. Из меня хреновый психолог, - криво усмехается друг. - Сам знаешь, тоже не все гладко решал. Но если есть хотя бы шанс, что это между вами что-то испортит… Подумай хорошо, Дамир. Стоит оно того?

- Предлагаешь забыть про Малику, про нерожденного ребенка?

- Предлагаю сделать выбор в пользу будущего, - возражает он. - Если Лера тебе правда важна. Она уже надломлена. Хочешь добить ее?

- То есть спустить ублюдку все на тормозах? Пусть дальше живет!?

- Ты меня не слышишь, - разочарованно протягивает Рустам. - Никто не обещал, что будет легко. Но порой нам приходится делать очень сложный выбор. Не ошибись в нем. Второго шанса не будет.

Его слова отзываются во мне, задерживают и оседают. Я ведь и сам задумывался над тем, могу ли отказаться от мести. Но тогда я не знал о том, что наш ребенок был фактически убит Басмановым.

- Я не смогу забыть.

- Никто и не просит. Мы можем сделать все по уму - Басманов получит свое. Если же ты сорвешься и уйдешь в штопор… Что ты ей этим докажешь?

- Что смогу защитить! - рявкаю. - Что не позволю никому безнаказанно причинять ей боль.

Он вздыхает.

- Надумаешь что-то делать, позвони. Решение за тобой. Но смотри не пожалей.

Друг уезжает, а я еще долго стою на улице, пытаясь привести мысли в порядок. Тьма во мне не унимается. Единственная, кто могла с ней бороться, сейчас недоступна. Между нами такая пропасть…

Но как бы глубока она ни была, я не отступлюсь. Лера будет со мной. Будет моя. Даже если для этого понадобится очень много времени.

И все же слова Рустама не оставляют мои мысли. Несколько дней кручу их , проживаю и обдумываю. Лера держится отстраненно. Мы едва ли парой слов перекидываемся за день. В основном она отвечает односложно и довольно сухо.

В доме везде понатыканы камеры - Богдан в этом смысле помешан на безопасности. И я пользуюсь этим, когда ожидание становится невыносимым, а реакция на мои визиты в ее комнату слишком очевидна.

Включаю и наблюдаю, как Лера подолгу стоит у окна. Просто смотрит куда-то далеко, после сидит на кровати и будто не здесь находится.

Я чувствую, что с каждым днем теряю ее все больше. Но последней каплей становится, когда узнаю, что она плачет по ночам. Тихо едва слышно. Гладит живот, словно у нее фантомные боли.

В этот момент месть и мысли о Басманове отходят на задний план. И я воспользовавшись связями Вейхмана, нахожу врача, который сделал это с Лерой…

22 Дамир

Ивана Владимировича, который проводил процедуру, найти оказалось непросто. Но у меня была сильная мотивация. И вот стоя перед ним, испытываю жгучее желание врезать за то, что он сделал.

- Послушайте, я уже отдал все документы отцу вашей девушки, - вздохнув, говорит он.

- Значит, повторите для меня! - повышаю голос. Делаю шаг к щуплому докторишке, отчего тот бледнеет.

- Хорошо, - сдается наконец. - Чего вы хотите?

- Мне нужна выписка и полный диагноз.

- Это же не какая-то глобальная операция! - вдруг взвизгивает он. - Чего вы ждете? Чуда?

Не выдерживаю, хватаю его за грудки и встряхиваю, как следует.

- Ты, блядь, врач! Ты клятву гребаную давал! Как ты мог?! Неужели не видел, что она не хотела этого!

- Давал! - неожиданно резко отвечает тот, дергается и мне приходится его выпустить. - Именно поэтому и сделал процедуру. И если бы вы забрали документы у отца пациентки, то знали бы, что выбора не было.

- Не было?! Ах ты, мразь! Не было выбора брать бабки или нет?!

- Да при чем тут это, - устало вздыхает мужик. - Хоть какие деньги заплатите, а запустить беременность заново невозможно. Понимаете?

Вот тут у меня случается настоящий ступор.

- Запустить?

- Вы не знаете, да?

- Что не знаю? Лере сделали аборт. Так?

- Так. Но… Когда девушку привезли, было уже поздно.

- Что это значит? Ее избили? Она потеряла ребенка раньше? ЧТО?!

- Во-первых, успокойтесь, - огрызается врач. - А во-вторых, девушка была не в себе. Острая боль плюс кровотечение. Мы сделали УЗИ, и я ей объяснял, но она к тому моменту уже явно меня не слушала. Отец же ее отмахнулся и просто принес согласие на аборт.

- Что с ней было?

- Замершая беременность. Увы, здесь ничего нельзя сделать, кроме как прервать ее.