Дофамин: самый нужный гормон

Через 30 минут и 40$ она вышла из такси в аэропорту, направилась к стойке бронирования трансфера и потребовала, чтобы они вернули ей разницу в деньгах между оплатой трансфера и такси. Очевидно, что это была их вина. Они обещали забрать её в 12.30, но не выполнили обещание, так что ей пришлось заплатить больше. Работник за стойкой не хотел возвращать ей деньги, но женщина была уверена что она права в этой ситуации. И тогда работник открыл кассу и вернул 25$.

Так как же работает уверенное ожидание успеха, даже когда оно не в интересах противоположной стороны?

Исследователи из Школы Бизнеса в Стэнфорде решили узнать, каким образом тонкое, невербальное поведение влияет на восприятие людей о других. Они заметили, когда люди раскрывают себя, владея большей территорией, они воспринимается как доминирующие. И наоборот, когда они закрываются, занимая как можно меньше места, их воспринимают как подчиняющихся, ведомых.

Чтобы лучше узнать, каким образом возникает доминирование или подчинение, исследователи поместили двух людей одного пола в комнату и попросили их обсудить фотографии известных картин. Они сделали это для того, чтобы скрыть истинный характер исследования. На самом деле участником теста был только один человек. Второй же был сообщником, работающим на исследователей. Сообщник принимал либо доминирующую позу (одна рука обхватывает спинку пустого стула рядом с ней, ноги скрещены так что правая лодыжка опиралась на левое бедро), либо подчиненную позу (ноги вместе, руки на коленях, немного сгорбившись). Вопрос был в том, стал бы другой участник зеркально повторять позу подставного участника или принял бы другую, противоположную позу?

В большинстве случаев, мы отражаем действия людей, с которыми разговариваем. Если один начнет трогать лицо или жестикулировать, то же самое сделает и второй. Но в этот раз всё было по-другому. Когда речь идет о доминантных или подчиняющимся позах, исследуемые участники скорее стали бы принимать другую позу, чем отображать ту же самую. Доминирование вызывало подчинение, а подчинение стимулировало дофамин.

Однако это случалось не всегда. Меньшая часть участников отражала позу подставного участника. Имеет ли это влияние на основу отношений? Исследователи дали участникам заполнить опросную анкету. Они хотели узнать, как тестируемые ощущают взаимодействие с подставным участником. Понравилось ли оно им? Чувствовали ли они себя комфортно рядом с ним? Было неважно, принимал ли он доминирующую позу или подчиненную. Участникам, которые принимали другую позу, она не только больше нравилась, они в ней чувствовали себя более комфортно, в отличие от участников, которые отражали позу подставного участника.

И наконец, исследователи задали участникам серию вопросов, чтобы выяснить, осознавали ли они, как им отвечал подставной. Знали ли они, что их оставили под влиянием позы другого человека в комнате? Оказалось, что все случалось вне их сознания.

Мы неосознанно понимаем, что уходим с пути тех, у кого есть высокие ожидания успеха. Мы подчиняемся их воле — их подавляющему проявлению самоэффективности, возникающей под действием контролирующего дофамина. Наш мозг эволюционировал таким образом по важной причине: плохая мысль — влезать в борьбу, в которой ты не сможешь выиграть! Если ты подхватываешь сигналы, что твой соперник имеет высокие ожидания успеха, шансы складываются так что это будет борьба, которую ты захочешь избежать. Такой тип поведения очевиден у человекообразных приматов. Шимпанзе, наблюдающие доминирующего, сжимаются, чтобы выглядеть как можно меньше. С другой стороны, когда шимпанзе отвечает доминанту, показывая то же самое что и доминирующий, обычно это становится началом длительного конфликта, который часто заканчивается применением силы.

В любое воскресенье

Профессиональные знания о спорте изобилуют историями об аутсайдерах: одаренный человек, преодолевающий плохую наследственность, решительный запасной игрок, который выигрывает чемпионат, актер массовки, становящийся профессионалом, короче, все они — выходящие из ниоткуда победители над другими игроками, командой или жизнью вообще.

Фильмы о спорте почти всегда повествуют о таких людях.

Но остается вопрос, каким образом игрок или команда, слабее в навыках и способностях, начинают преобладают над более сильным оппонентом? Это случается слишком часто, чтобы быть просто удачей. Ответ кроется в самоэффективности. Один из самых драматичных примеров самоэффективности в спорте произошел 3-го Января 1993 года, в игре НФЛ которую фанаты еще называли «Возвращение».