Док

После посадки я покинул платформу, убрав её в хранилище, и двинул из леса к околице, а там и прямо по деревне к нужному дому. Ещё в кабине переоделся, потому как тактические штаны со множеством карманов цвета хаки, такого же цвета походные ботинки и камуфляжная майка немного не в тему. У меня была местная одежда подходящая, брюки и рубашка, их и натянул, когда до деревни добрался. Только лёгкую куртку накинул и вот так шёл. Что по платформе, то говоря о посадке, я немного не так выразился, там, конечно, есть опоры для посадки, но я платформы никогда не сажал, та зависла в двадцати сантиметрах от поверхности земли, что и позволило мне её покинуть и убрать. В этом ошибка моя была. Жители занимались хозяйством, многие исправляли то, что дождь натворил. В общем, меня с интересом провожали, некоторые жители к плетням подходили, хватало их. Вот и нужный дом. Подойдя к плетню, почему-то дощаных заборов ни у кого не видел, хотя леса вокруг, но именно что плетни. Да и деревня стояла на берегу Южного Буга, хватало кустарника и ивы, из них видимо и плели заборы. Так вот, подойдя к плетню, тут вход был, калитка, целым куском отодвигалась в сторону, чтобы живность пустить, для людей другая, мелкая. У неё я и встал. Сканер уже показал, что Олеся в доме была, рукодельничала, пряжей занималась.

Пожилой мужчина с усами, отец Олеси, подошёл ближе и спросил:

– Тебе кого?

Тыкать тот имел право, возраст позволял, поэтому меня такой грубоватый вопрос не смутил.

– С Олесей поговорить хочу.

– А тебе что до неё? – ещё больше нахмурился он.

– Это наши дела.

– Слушай ты!.. – начал тот было говорить с грозным видом, сближаясь с калиткой, как его прервала Олеся, что выскочила на крыльцо.

– Денис!

Она босиком подбежала, чуть не поскользнулась в луже на тропинке, но вышла на улицу и, схватив за руку, повела на территорию подворья и в дом.

– Отец, это ко мне.

Я же на ходу конструкт за конструктом бросал в Олесю, изучая её состояние, и вздохнул. В положении, почти два месяца. Да, сравнительный анализ ясно давал понять, кто отец. Мои дочки. Двойняшек ждать нужно. Вздохнув, позволил провести себя в дом, обувь снял на входе, не приучен в доме в уличной обуви ходить, и меня усадили за стол, угощать решили. Только чуть позже, когда мы вышли во двор и в сад, могли поговорить, да и то тихими голосами, чтобы соседи не услышали, у тех, по-моему, не уши, локаторы, всё улавливают.

– Ты знаешь, что беременная?

– Я?! – изумилась та.

– Срок небольшой, два месяца, но всё же есть, девочки будут, близняшки.

Она замерла, явно переваривая ту новость, что я сообщил. Сразу поверила, видимо что-то подозревала, не шок, но близко. Вот пока ждал, когда та соображать начнёт, я в это время из корзинки на столе в саду взял яблоко, спелое, и, протерев его о рукав рубахи, откусил. Фу, кислое. Так вот, она отмерла, когда я яблоко доел, и сказала:

– Я не знала. И что делать теперь? Знаешь, как батька рассердится?

– Да это не проблема. Золото все любят, оно и смягчит твоего отца. Я о другом беспокоюсь. Дети мои, как ни крути, а безопасность у вас тут никудышная. Роды весной, в следующем году, а осенью уже тут наши войска будут. Бои. Немцы всё сжигать станут уходя, боюсь, как бы вы не пострадали. Предлагаю вас увезти на советскую территорию, есть на чём, куплю дом и всё то же самое, что вы тут бросите, и живите спокойно. Мне так легче будет, если знаю, что вы в безопасности. Тут же шансы невелики…

Когда стемнело, я уже покинул деревню и вот на платформе летел на юг. А там степи, порталы проще искать, чем и занялся. Ну с сексом меня понятно прокатили, Олеси уже не до того. Отец её мне ухо драл, что я встретил с пофигистским видом. Оторвал он его. Ну это я сам обезболил и позволил оторвать, отчего тот смутился и вернул ухо. Я приживил, как будто и не было ничего. За детей будущих расплатился, по килограммовому слитку выдал, те самые, с гербом СССР. Правда, не знаю, этого времени герб, или в будущем его изменят? Я эти золотые слитки в родном мире нашёл. Это именно за нашу проказу, что Олеся понесла, оплатил, а третий слиток, уже на детей, а не за. Распашонки, игрушки и всё такое. Часто бывать не обещал, чёрт его знает, куда меня порталы уведут, и не схлопнутся ли какие-то. Если нет, маршрут буду помнить, вернусь.

Что по поводу того, чтобы перевезти их подальше от войны, я встретил какое-то резкое неприятие этому и полный отказ. А у них родственников вокруг хватает, куда они их бросят? Нет, останутся тут и точка. Мне осталось лишь пожать плечами, вон пару мешков с гречкой и горохом выдал, консервов запас, зима скоро. Они, конечно, тоже готовились, но продналог никто не отменял, запасы иметь стоит. Папаша куда-то спрятать эти запасы решил, чтобы при обыске не нашли, но куда, мне не говорили. Да и их дела.