Доказательство и вера. Философия и религия с XVII века до наших дней

Души не равны между собой: одни счастливы, а другие несчастны. Означает ли это, что Божество также способно на страсть и злобу? Если в мире так много страданий, должны ли мы также считать его жестоким? По этим причинам Брахман не может быть причиной мира. Однако эти возражения не имеют силы. Неравенство в творении обусловлено достоинствами и недостатками тварей. Господь в них не виноват. Вот аналогия. Как Парджанья, божество дождя, является общей причиной произрастания риса, ячменя и других растений, и различия обусловлены потенциальными возможностями самих семян, так и Бог является общей причиной творения, тогда как различия обусловлены достоинствами и недостатками индивидуальных душ[1032].

Сегодня существуют успешные кросс-культурные исследования, посвященные пониманию страдания в различных религиозных и культурных традициях[1033]. Это позволяет ученым опираться на разные представления о могуществе Бога или о сакральном, а также на различные образы загробной жизни при решении проблемы зла. Например, высказывается мнение, будто бы вера в реинкарнацию скорее укрепляет христианство, а не подрывает его[1034]. Кроме того, также получила философское выражение своего рода реинкарнация, но не в этом мире, а в непрерывной цепи иных миров[1035]

.

Несмотря на то, что к проблеме зла в настоящее время подходят с позиций религиозного плюрализма, дискуссии в англоязычном мире, в основном, продолжают разворачиваться вокруг теизма, атеизма и агностицизма. Ниже я рассмотрю шесть общих тем, характерных для современной философской литературы.

Чувствительность к объему и силе доказательств. В свое время были популярны споры о несовместимости какого-либо зла с благим всемогущим и всеведущим Богом[1036]. Теперь многие вынуждены соглашаться с тем, что Бог допускает некоторое зло в том случае, если устранение зла привело бы к еще большему злу или если бы (при определенных ограничениях) зло было необходимым условием каких-то весомых благ, или если бы зло было неизбежным последствием высшего блага. В чрезвычайно влиятельной статье Уильям Роу пишет:

Сильные страдания человека или животного сами по себе плохи и злы, даже если иногда они могут быть оправданы тем, что составляют часть некоторого блага или приводят к некоторому благу – такому благу, которое без них было бы недостижимо.

То, что само по себе является злом, иногда может быть благом в качестве средства, потому что оно приводит к тому, что является благом само по себе. В этом случае, оставаясь злом самим по себе, сильные страдания человека или животного представляют собой зло, допущение которого, тем не менее, может быть морально оправданным[1037].

В основу такого компромиссного решения о допустимости (в принципе) некоторого зла главным образом легли аргументы Алвина Плантинги и других философов, согласно которым реализация некоторых благ, например свободной воли, оправдывает допущение зла[1038]. Эта аргументация (если ее признать успешной) устанавливает, что совместимость зла с благим Богом возможна по крайней мере с логической точки зрения. Подобную стратегию называют защитой, а не теодицеей, поскольку она не показывает, что то зло, которое на самом деле существует, допустимо. Тем не менее, в настоящее время большинство дискуссий разворачивается вокруг вопроса о том, имеются ли основания полагать, что зло может быть оправданным. Достаточно ли просто защищать теизм? Или же теизму необходима теодицея?