Дохулиарды. Не тратить меньше, а зарабатывать больше

И отчим заставлял меня повторять эту несчастную таблицу. Говорю, например: «Шестью восемь – сорок восемь», а он мне, такой: «Точно?!»

Я начинала на пальцах все пересчитывать, сомневалась в себе, сбивалась и плакала. Не понимала, что он надо мной так издевался.

В школе была не особо дружелюбной, сама в себе… Да чего уж там, я и сейчас такая. С детьми играть мне было неинтересно, хотя все-таки завела пару друзей – Илья и Митя, дети родительских знакомых.

Потом меня посадили с Даней, гиперактивным и слегка шибанутым мальчиком. У него мама – учительница английского, поэтому Даню не могли исключить из нашего класса, хотя он избивал детей и прочую чернуху творил! Меня к нему за парту отправили как самую спокойную, как будто я в этом виновата. Он то ручкой меня ткнет, то линейкой… Справедливости ради скажу, что потом Даня учился в школе для очень умных и одаренных детей, на химика. Так что, может, он был просто сумасшедшим гением. Что с ним сейчас, я без понятия.

Во 2-м классе произошла такая ситуация: родители не сдали деньги на детский праздник. В результате все получили подарки, кроме меня одной. Я тогда остро почувствовала свою ущербность: мои мама и отчим зарабатывают мало, а получая зарплату – все спускают в трубу. Вечно в каком-то секонд-хенде хожу, какие уж тут новогодние презенты!

Впрочем, в классе было не так много «мажорных» детей – так, может, пара-тройка. Но, в целом, я чувствовала себя какой-то бомжихой и с девчонками особо не дружила. Считала себя недостойной их.

Дома – тоже ничего хорошего. Мы все ютимся в однокомнатной квартире, маленький братик постоянно орет, и скрыться от этого некуда. Нет, не так я себе представляла свою жизнь. По телевизору обычную семью по-другому показывали. Взять какую-нибудь рекламу майонеза: счастливый папа приходит с работы, радостные дети тут же бегут его обнимать, потом семейство дружно собирается за одним столом. У ребятишек много хороших игрушек, приличная одежда…

А у меня – говно какое-то, если выразиться мягко. Мама то и дело вопит, заставляет делать уроки – не чтобы я была умная, а ради удовлетворения собственных амбиций! Постоянно надо рефераты какие-то писать, в первом-то классе. Мне за них ставят «4» – неплохо же, для третьей с конца. А она говорит: «Почему не 5?»

Да потому что мне и читать-то было тяжело, из-за дислексии и дисграфии. К концу первого класса, помню, мы решили эту проблему с логопедом. И я уже могла осилить 120 слов в минуту, а начинала с 16! То есть за учебный год ускорилась в 10 раз. Хотя б за это меня стоило похвалить, да некому.

Словом, и учиться было тяжело, и находиться в компании людей, которых я на дух не переносила, – тоже приятного мало. А у мамы тем временем появилась своя тусовка, таких же «яжматерей», которые соревновались успехами своих гениальных детей, а я достижениями не блистала.

Потом в школе открылся поэтический кружок, куда меня срочно и отправили. И кстати, почти без принуждения. Мне от мамы передалась тяга к сочинению стихов.

Помню свой первый шедевр:

Когда ты у моря, на море уехал,На море бушует волна.И мы никогда не увидимся,И мы никогда не встретимся.И моряки привезут мне рыбу,

И я ее съем от тебя.

Неплохо для трехлетки, я считаю. Просто новый хит Светланы Лободы.

В поэтическом кружке, куда я пошла в шесть лет, было прикольно. Оказалось, что это единственное место, где на меня всем не плевать. И наконец-то я хоть как-то начала реализовываться. Мы зажигали свечу, внимательно смотрели на нее и строчили вирши. Такое вдохновение-медитация.

Вот с английским у меня было как в песне: «I love to hate you», люблю-ненавижу. Потому что до 1-го класса я этот язык вроде как знала: и бабушка-переводчик мне преподавала, и в садике мы что-то учили. Но пришла в школу, и у нас какая-то лютая программа началась. I have been, I was doing… – вот это все, сложные времена. В первом классе. Я еще читать не умею толком, а мне уже что-то про разницу can и could

втирают, а не просто «иц э пенсл». Честно старалась что-то понять, но получалось не настолько хорошо, как хотелось бы мне и особенно маме. Только в 11-м классе бессменная наша «англичанка», любимейшая моя учительница из всех, заявила однажды:

– Ладно, Лиля. Ты, наконец, заслужила свою пятерку, «выгрызла»!

Я до сих пор считаю, что из всего, что предлагала мне школа, в жизни пригодились только инглиш, литературный кружок и математика до 7-го класса.

Жаль, что там не учили тому, что действительно нужно.

Например, как правильно обращаться с деньгами.

До всего пришлось допетривать самой.

Азы бизнеса