Доктор для чужаков

Так появилась на свет программа или, точнее, научный проект под названием «Возвращение Баха», в котором приняли активное участие десятки музыковедов, историков, музыкантов, американских и немецких официальных лиц, а также таможенных чиновников, которые только диву давались, разглядывая спецификации некоторых грузов.

Иными словами, это было очень интересное и даже захватывающее исследование, но сейчас при одном упоминании о нем я буквально похолодел. Бах, разумеется, не имел никакого отношения к тому, о чем только что шла речь. Следовательно, Гара имела в виду нечто совсем другое. И я отлично понял: она тоже подозревала, что Сделка обладает довольно широкими слуховыми возможностями.

— Нам удалось выделить и отфильтровать почти все музыкальные фрагменты, которые исполнял Тобиас Трост [23], - продолжала Гара как ни в чем не бывало. — К сожалению, нам неизвестна точная дата, когда на построенном им органе играл сам Бах, поэтому мы можем только предполагать, какие именно образцы звучания в заданном сурдовременном слое принадлежат великому Иоганну Себастьяну. Если таковые вообще отыщутся… — Произнося эти слова, Гара как бы невзначай коснулась стены, и я снова похолодел. До сих пор мне как-то не приходило в голову, что макромиты, из которых состояло в клинике буквально все, могут записывать и воспроизводить звук, возможно, даже транслировать его на значительные расстояния. Чертовы торговцы! Они строили эту клинику по моему заказу, но почему-то забыли снабдить меня, так сказать, инструкцией по эксплуатации. Конечно же, Гара неспроста завела речь о воспроизведении давно умолкших голосов.

— Бах, безусловно, был более искусным органистом, чем его коллеги, — сказал я. — Из этого и будем исходить. А сейчас прошу меня простить: моя пациентка, наверное, уже заждалась. Мы сможем вернуться к этому разговору позже.

— Буду ждать с нетерпением. Я всегда рада поговорить с тобой, Алонсо. Ну а сейчас мне пора. До встречи, и… будь осторожнее.

— Ты тоже.

* * *

Моя беседа с Хаксель началась в точности так же, как и шестьдесят три предыдущих, однако мне почему-то казалось, что наша сегодняшняя сессия чем-то неуловимо отличается от прочих. У меня, во всяком случае, не было ощущения рутинности происходящего — скорее всего потому, что я никак не мог отделаться от мысли о причинах, заставивших соплеменников Хаксель прислать в наш уголок Галактики огромный космический корабль, который вполне мог оказаться военным судном, выполняющим некую секретную миссию. Но, повторюсь, поначалу все шло как обычно, до тех пор пока Хаксель не застала меня врасплох неожиданным вопросом.

— Возможно, я слишком мало знаю, чтобы выносить суждения, — сказала инопланетянка, — но мне кажется, что вы чем-то расстроены.

Несколько мгновений я разглядывал ее колеблющиеся радужные покровы, но их плавные движения ничего мне не говорили.

— Меня действительно кое-что беспокоит, — ответил я после довольно-таки продолжительной паузы, — но к вам это не имеет никакого отношения.

Тут я немного покривил душой. У меня зрело подспудное убеждение, что дело обстоит как раз наоборот.

Повинуясь внезапному озарению, я решил приоткрыть хотя бы часть правды.

— Вчера в клинике побывал неожиданный гость, — сказал я. — Это был один из моих нанимателей-торговцев.

— И что же привело его сюда?

Ответить на этот вопрос было непросто. Задумавшись о том, как бы половчее сформулировать причины, побудившие Сделку посетить мою клинику, я едва не пропустил ключевое слово. Но когда я мысленно воспроизвел в памяти ее невинную на первый взгляд реплику, подозрение, которое, по всей вероятности, уже некоторое время зрело где-то в глубинах моего подсознания, вдруг выплыло на поверхность, превратившись почти в уверенность.

— Мне почему-то кажется, — медленно проговорил я, — что с вашей памятью все в порядке.

— Вот как? Почему вы вдруг так решили?

— Вы сказали «его». Это значит, что вы не только помните торговца, который проплыл вчера мимо иллюминаторов вашей палаты, но и сумели определить по окраске щупалец, что в настоящее время он принадлежит к мужскому полу. Хотел бы я знать, как давно вы играете со мной в эти игры… И зачем?

— Разве в вашем языке не принято использовать местоимение мужского рода?

— Не трудитесь, Хаксель. Я мог бы подумать, что это простое совпадение, если бы не… другие обстоятельства.

Хаксель плавно скользнула в мою сторону, и я впервые подумал о том, что она может быть опасна. Воспользовавшись инфоматом, я отправил Элу одно из заранее заготовленных нами сообщений с просьбой на всякий случай быть начеку.

Ответ пришел практически мгновенно. «О'кей, — писал Эл. — И не забудьте о Пипсе».

— Будьте добры объясниться, доктор, — сказала Хаксель очень мягко. — Я весьма заинтригована.

— Все очень просто. — Я пристально посмотрел на нее. — Достаточно только переосмыслить кое-какие факты. Первый гуюк, которого я встретил, был спасен торговцами с терпящего бедствие космического корабля.

— Вы это уже говорили.