Доктор, дым и зеркала

– Потому что днем меня там обычно не бывает, я сплю. Понтианаки – ночные существа.

Она не просто спала, а спала внутри дерева – специфика вида, ничего не поделаешь. Ни в какой кровати Нее не было так уютно, как в старой акации рядом с моргом. У нее, в отличие от других врачей, не бывало срочных вызовов, ее пациенты никуда не торопились. Если кто-то умирал днем, его тело привозили в морг и оставляли там. Ночью Нея проводила вскрытие, а утром врачей уже ждал полный отчет. Это всех устраивало, потому в морге и был включен свет, когда мы с Локи пришли туда.

– Но в этот раз ты была там утром, – указал Локи.

– Так из-за вас же!

– В смысле?

– Когда я пришла туда ночью, я сразу почувствовала, что к моему шкафу кто-то подходил. Я даже знала, кто, – у людей особая энергия, резко отличающаяся от нелюдей, ее невозможно скрыть. Нелюдя я бы, может, и не заметила, ведь вы хорошо замели следы. Но человек… как я могла проглядеть? Я не знала, зачем ты пришла в морг, однако я понимала, что увиденное, скорее всего, напугало тебя. Я осталась до утра – мне несложно, я не распадаюсь в пыль от солнечного света! Для меня это все равно что для человека засидеться допоздна, только и всего. Я ждала, что ты вернешься и я смогу все тебе объяснить, а вместо этого появился Локи.

По идее, в ее истории не было ничего успокаивающего. Она только что призналась мне, что занимается каннибализмом, иначе я это назвать не могла. Однако на душе у меня все равно стало спокойней, потому что Нея не пыталась меня обмануть. Она все указывала честно, каким бы неприятным это ни было, а раз так, то и ее словам о том, что она меня не тронет, я могла верить.

Темно-карие глаза Ней скользнули по Локи.

– Я даже не знала, что здесь есть призраки, – задумчиво сказала она.

Очень любопытно, кстати. Как она могла такое упустить? Локи тут не первый год. Хотя так ли много это значит, если он держался от морга подальше, а Нея предпочитала не покидать свои владения без необходимости? И все же… если он так рвался поговорить со мной, хотя я ему не нравилась, почему он разминулся с ней?

От размышлений о призраке меня отвлек вопрос Ней:

– Так почему ты заходила ко мне вчера?

– Чтобы спросить о брате.

– Только сейчас? – изумилась Нея. – Я, если честно, ждала, что ты зайдешь, в те дни, когда ты только прибыла в Эпиону.

Шах и мат, хорошей сестре вроде меня следовало бы сразу поговорить с ней. Но мне не хотелось отправляться в царство мертвецов, я сосредоточилась на расследовании. Ошибка с моей стороны, это понятно, но я ведь и не профессиональный детектив, а это не обычное дело.

– Тогда не получилось, – уклончиво ответила я. – Но ждать и дальше я не могу, мне нужно знать, что ты думаешь о его смерти…

Мне хотелось спросить еще кое-что, но я не решилась. Это было и не нужно: Нея догадалась сама.

– А еще тебе важно, не брала ли я его органы. Начну сразу с этого, с главного: не брала. И это точно было самоубийство.

Я-то думала, что готова к этому разговору, но как дошло до дела – сердце болезненно сжалось. Сколько бы времени ни прошло, легче не становится.

Заметив, как я напряглась, Локи осторожно опустил руку на мою ладонь. Это был пустой жест, сила привычки – иначе и быть не могло. Но кое-что я все-таки почувствовала! Не настоящее прикосновение, просто тепло, так бывает, когда в прохладный день из тени выходишь на солнце.

Это помогло мне сосредоточиться, и Локи, думаю, все понял правильно.

– Давай начнем с главного: почему ты так уверена, что это самоубийство?

– Потому что я видела, как он это сделал, – ответила Нея.

Она произнесла это тихо, еле слышно, но, честно, если бы она закричала, я бы даже не заметила разницу, слишком уж шокирующими были ее слова.

– Ты… видела?

Нея, ночное создание, прогуливалась по территории кластера. Она иногда позволяла себе такое, когда у нее не было работы, наслаждаясь мирным одиночеством Эпионы. Тогда она и увидела, что кто-то стоит на краю крыши больницы.

Она даже не разглядела, кто это, было слишком темно, увидела только силуэт, но когда подошла поближе, почувствовала присутствие человека. А это, понятное дело, исключало всех, кроме Леона. Нея попыталась его окликнуть, однако он не ответил, даже не посмотрел на нее, а в следующую секунду уже сделал шаг вниз.

Понтианак не могла ни остановить его падение, ни исцелить его. Когда она подбежала к Леону, он уже был мертв.

– Я не знаю, был ли он один на крыше, но на краю он точно был один. Никто не сталкивал его и не заставлял это сделать. Позже, когда я осмотрела его тело, все подтвердилось: у него не было травм, указывавших на драку. Он и правда покончил с собой.

Мне не хотелось ей верить. Даже так: хотелось не верить. Это сводило на нет все мои усилия, перечеркивало надежду на то, что я смогу отомстить за Леона и восстановить справедливость. Все это время я упорно отрицала, что он совершил самоубийство. Но для чего тогда все мои усилия, если я гонялась за солнечным зайчиком, за целью, которую я сама же и придумала?