Доктор и Африка

— Она идёт с нами, — уверенно заявила моя медсестра.

Ох, я и забыл…

Похоже, придётся уходить группой.

— Ты совершаешь ошибку, девочка, — взял слово Адмирал. — Подумай о людях, которых ты оставляешь…

— Вы изгоняете Доктора только за то, что он совершил справедливое возмездие! — выкрикнула Альберта. — Преподобный Мандо — был зверем в человеческом обличье! Он заслужил всё, что с ним случилось!

— Это тебя вообще не касается, — снова взыграла гордость Адмирала. — Твоя работа — ухаживать за пациентами и молчать, пока не спросят, а не рассуждать, что справедливо, а что нет.

Нет бы поувещевать, поуговаривать, а он… Лидерство — это не только полномочия, но и ответственность. Ответственность за то, чтобы уметь вовремя засунуть язык в жопу, выждать время и потом начать говорить про доброе, светлое и вечное. Я это понимаю, Адмирал это понимает, но поделать с собой ничего не может. Старый человек с закосневшими принципами.

По лицу Альберты я понял, что всё, она только что точно утвердилась в своём решении, не теслова Адмирала возымели свой эффект. Да, это жизнь: порой пара невовремя высказанных слов ведёт к кардинальному изменению итогов разговора и дальнейших событий. Я совершенно не удивлён, что древние считали, будто слова имеют магические свойства, а кто-то и до сих пор так считает.

Альберте определённо страшно уходить в снежную пустоту, Адмирал мог подобрать очевидные и логичные аргументы, чтобы убедить её остаться, но он не смог, а точнее не захотел.

— Трое суток? — переспросил я. — Этого хватит.

Придётся сдвигать планы.

— Я могу идти, или ты хочешь сказать ещё что-то? — поинтересовался я.

— Иди, — ответил Адмирал.

Никак не пойму, он терпит откровенных мудаков в рядах солдат Гамбы, а они ведь даже не скрывают, что резвились во время рейдов и позволяли себе лишнего в обращении со встречаемыми в их ходе людьми, но это в понимании Адмирала недостаточно веские причины, чтобы изгонять их. А стоило простому и бедному Доктору потерять контроль над своим чувством справедливости, так сразу — вон, убирайся, трое суток и чтоб духу твоего здесь не было!

Нет, это, похоже, действительно потому что я белый!

А ведь во время социального кризиса последних месяцев президентства Трампета, университет Портленда провёл исследование и признал русских "цветными". Мы, оказывается, тоже чёрные в душе! Рашн ливз маттер!

Альберта пошла за мной и мы вместе прибыли в госпиталь, а затем спустились в подвал, по пути захватив Максимку, до этого момента игравшего с машинкой на радиоуправлении.

— Вот отсюда, ребятки, я собирался диктовать свою непреклонную волю остальному мировому сообществу… — произнёс я, обведя правой рукой пространство подвала. — Но не сложилось. Сейчас вы поможете мне доделать партию автоматов от Сами, а потом мы вместе пойдём сдавать ему эти винтовки. С этого момента ходим только вместе, далеко никто не уходит. Почему, спросите вы? Как часто бывало с нами, "цветными", стоит официальной власти объявить нас вне закона, как тут же появляются "добрые соседи", которые совсем не против забрать наши ценности и жизни. Альберта, умеешь стрелять?

Девушка молча кивнула.

— С этого дня у каждого, за исключением Максимки, будет ствол, — сообщил я ей. — Маму свою переселим в мой номер и ты тоже с Максимкой переезжай, будем спать в одной комнате, чтобы нас нельзя было взять по одному. Дверь и окна я укреплю, чтобы не было сюрпризов. Альберта, сходи за матерью, а мы с Максимкой начнём работу…

Партия выкупленных Сами у соседних лавок сломанных калашей была приведена в надлежащий вид за восемь с лишним часов. Мы все находились в подвале, я притащил сюда диваны из лобби, а также стол. Жратву со всеми вещами тоже перенесли сюда и я также дал указание отъедаться все эти три дня до отказа пищеварительной системы. Путешествие у нас будет тяжёлое, поэтому надо хорошенько приготовиться.

— Максимка, твои вещи совершенно не годятся для того, что нас ждёт за городом, — покачал я головой, уложив последний АК74 в новенький деревянный ящик. — Но тебе повезло, что я продуманный Доктор.

С этими словами мною был извлечён из коробки детский лыжный комбинезон серого цвета, который должен быть ему по размеру. Также я вытащил оттуда четыре пары зимних сапог разного размера, так как точно определять размер обуви на глаз ещё не научился. Возьмём статистикой.

Статистика оказалась на моей стороне, подошли сапоги тридцать первого размера. Шерстяные носки, перчатки, толстый шарф, меховая шапка с толстыми нащёчниками — надо будет опасаться, как бы он не упарился в наши минус тридцать, хе-хе!

— Да-да, это всё теперь твоё, — сообщил я ему. — Пока одевайтесь, уважаемые, а я уложу ящики в тележку.