Доктор Мозг. Записки бредпринимателя

Дельгадо озабоченно усмехался, читая и слыша подобное. Рост знаний о человеке и мозге и развитие нейротехнологий остановить нельзя, – говорил он, – но в отношении к этому нужно стараться соблюдать равновесие между исследовательским энтузиазмом и этической осторожностью. Параноидальность консерваторов так же глупа и опасна, как некритическая восторженность прогрессистов. Разумеется, необходимо сделать все возможное, чтобы нейротехнологии не стали оружием в руках авторитарных правительств, тоталитарных режимов и террористов. Что нужно для этого и что возможно? Вот что прежде всего: массовая психологическая просвещенность. Психологическая цивилизованность. Самым страшным психотронным оружием во все века было, остается и долго еще останется массовое невежество.

– Под последней фразой и я подписалась бы. Эпиграф ко всей человеческой истории.

– Оправдывая свои публичные демонстрации и слегка самообманываясь, Дон Хосе говорил (см. также с.336, сенатские слушания):

«Не имея и в мыслях как-либо самоутвердиться в глазах аудитории, я хотел лишь, чтобы все видели, как легко управляет мозгом и психикой тот, кто знает, как это делать и умеет применить знание в нужный момент…»

То же самое, с той же долей самообмана, много раз говорил себе ваш покорный слуга до и после своих выступлений с лекционными демонстрациями массового гипноза.

– Описано у вас в «Я и Мы», на те же мотивы позднее – «Гипноз без гипноза»… А в чем самообман?

– В том, что полуосознанное желание самоутвердиться, показать людям и себе: вот что могу, вот что умею – в некоторой пропорции тоже работало, особенно на первых сеансах.

– Потом доосозналось?

– Доосознание и выразилось в книге «Гипноз без гипноза».

Дельгадо, дальше: «…Понятно, что каждый, кто посвящен в секреты психотехнологий и изучил кнопки власти над поведением, может ими воспользоваться в своих корыстных целях. Нет иных защит от злоупотребления этими знаниями и умениями, кроме самих знаний и умений. Кроме доступности и понимания. Кроме демократии и культуры. И деятели науки, и все общество должно бдительно следить за тем, чтобы психотехнологические знания не сосредотачивались у меньшинства, у какой бы то ни было элиты. Боитесь контроля над поведением? Позаботьтесь о том, чтобы было кому контролировать контролеров».

– Трудно с этим не согласиться. И Скиннер вроде бы толковал о том же?

– В другом ключе. Скиннер больше доверял элите, меньше народу. К демократии относился с недоверием и едва сдерживаемым презрением. Гармонично-устойчивым и способным к развитию считал общество, в котором разные части элитарного слоя конролируют друг дружку.

Вот еще слова Дельгадо:

«Слабо понимается, сколь сильно и глубоко влияет на мозг культурная информация. В нервные клетки ее влияния проникают естественными путями – через органы чувств, через общение и воздействие СМИ. Язык, вера, менталитет, моральные навыки входят в мозг через глаза и уши, а не через электроды. Защищенность мозга – всего лишь социальная фикция, как наша одежда».

– Вы и с этим согласны?

– Насчет фиктивной защищенности мозга – согласен вполне, а касательно глаз и ушей – не совсем.

– Почему?

– Дельгадо, как и Уотсон и Скиннер, вслед за русскими гигантами Сеченовым и Павловым, считал, что все наше внутреннее содержание, все, что обнимается словом «душа» (он, как и Уотсон, скептически относился к этому понятию), закладывается извне. Изнутри можно лишь сочетать так или эдак то, что дается воспитанием, культурой, средой – составлять, пересоставлять, слагать, разлагать, комбинировать и перекомбинировать то, чем тебя напичкали.