Доктор смерть Оружие ночи

Дюрош медленно отвернулся. Его плечи поникли еще больше. Он покачал головой.

«Возможно, - сказал он прерывисто, - так лучше. Ее объявили бы предательницей - судили - отправили в тюрьму ...»

Я молча кивнул.

«Картер, - мягко сказал Ли Чин, - должны ли власти знать о Мишель? Я имею в виду, какая разница сейчас?»

Я думал об этом.

«Хорошо, Дюрош», - сказал я наконец, - «это единственное, что я могу сделать для тебя. Насколько известно миру, твоя дочь умерла героиней, сражаясь за свою свободу и за свою страну против ОАС. . "

Дюрош посмотрел вверх. Благодарность на его лице была почти болезненной.

«Спасибо», - прошептал он. "Спасибо."

Медленно, утомленно, но с некоторым утомленным достоинством он пошел прочь и остановился на корме.

«Привет, Картер, - сказал Свитс из-за руля, - я только что получил небольшое сообщение для тебя по радио. От кота по имени Гонсалес. Он говорит, что старый мистер Хоук прилетает из Вашингтона, чтобы расспросить тебя. французское правительство прилетело в составе армейского полка, чтобы захватить эти корабли в гаванях Лоррен и Мариго и избавиться от сторонников ОАС в администрации Мартиники ».

«Да, - сказал Ли Чин. «Он даже говорил что-то о благодарственном письме от французского правительства за то, что оно сломало хребет ОАС и их план поглощения».

Свитс усмехнулся и указал на двух связанных охранников.

«У этих людей из ОАС осталось не так уж много желания к борьбе. Они сдались нам в ту минуту, когда Мишель спрыгнула с лодки».

"Что случилось с торпедой?" - спросил Ли Чин.

«Он там, примерно в двадцати ярдах, - сказал я. «Позже, когда акулы покинут этот район, мы сможем поднять это. А пока мы остаемся здесь, чтобы убедиться, что никто другой не сделает этого».

«Послушайте, чувак, - сказал Свитс, - это было круто, но у меня почти закончился запас помадки. Если вы, ребята, не возражаете, я сбегаю в город. "

«Возьми парусную лодку», - сказал я. «И пока вы это делаете, передайте властям этих двух панков из ОАС».

"Мистер Картер?" - сказал Фернан Дюро.

Я повернулся.

«Я благодарен тебе за то, что спасли меня, и за…»

Я кивнул.

«Но теперь я должен вернуться к своим людям. Бюро Deuxieme захочет поговорить со мной».

«Пойдем со Свитсом », - сказал я. «Он позаботится о том, чтобы вы попали к нужным людям».

Он кивнул, затем протянул руку. Я встряхнул ее, и он повернулся и пошел к тому месту, где Свитс тащил парусную лодку рядом.

«Увидимся позже, приятель», - крикнул Свитс после того, как на борт прыгнули двое мужчин из ОАС, Дурош и он сам. «Может, я немного подожду и привезу с собой старого мистера Хоука».

«Сделай это», - предложил Ли Чин. «Не торопись. У нас с Картером много дел».

"Что именно вы имели в виду?" - спросил я, когда парусник оторвался.

Ли Чин подошла ко мне ближе. Намного ближе.

«Видишь ли, Картер, - сказала она, - есть старая китайская пословица:« Есть время работать и время играть ».

"Да?"

"Угу". Теперь она была так близко, что ее маленькие твердые груди прижимались к моей груди. «А теперь пора играть».

"Да?" Я сказал. Это было все, что я мог сказать.

«Я имею в виду, вы не верите во всю эту чушь о том, что француженки - лучшие любовницы, не так ли?»

"Есть лучше?"

"Угу. Намного лучше. Хочешь узнать

Я сказал. "Почему бы и нет?"

Я выяснил. Она была права. Я имею в виду, она была права!

Конец ================================== =================================== ==================================

Ник Картер

Оружие ночи

Первая глава

Странные вещи случаются при тусклом свете

Если что и можно было сказать о Генрихе Штроблинге, так это то, что он не позволил двадцати с лишним годам украденной свободы смягчить тело своего бывшего гауляйтера. Даже будучи Генри Стилом, аргентинским бизнесменом с филиалом в Чикаго, он держал себя в тонусе в лучших загородных клубах и гимназиях разных стран. Он был одержим физической подготовкой, телесным совершенством и мускульными упражнениями еще со времен своей работы в организации Гитлерюгенд в нацистской Германии.

Теперь он тренировался.

Каждая унция его точно настроенной силы яростно напрягалась против мужского тела, столь же сильного и подвижного, как его собственное - тела моложе его, великолепного в своих лучших проявлениях, но теперь покрытого синяками и пульсирующего от боли от рук приятеля Строблинга.

Напарник лежал мертвым в комнате, где держали Ника в плену, и от Ника до конца длинной кровавой тропы оставался только Строблинг. След начался со смерти сотен невинных людей, когда Строблинг надел форму и щелкнул кнутом. Конец этого должен был быть здесь и сейчас, на этой крыше в Чикаго в этот душный, пасмурный вечер поздней осени.

Но это был бы конец, если бы Ник смог прикончить его до того, как его собственная сила иссякнет.