Доктор Сон

Sabbatha hanti, lodsam hanti, cahanna risone hanti: эти слова были древними уже в те времена, когда члены Истинного Узла кочевали по Европе на повозках, торгуя брикетами торфа и безделушками. Вероятно, были древними еще в эпоху расцвета Вавилона. Девочка обладала немалой силой, но Истинные были всемогущими, и Роуз не предвидела особых проблем. Девочка будет спать. Роуз легко и незаметно войдет в нее, соберет нужную информацию и заронит мысли, подобные маленьким бомбочкам. Она запустит ей в мозг не одного червяка, а целое копошащееся сонмище. Каких-то из них девчонка обнаружит и обезвредит.

Но не всех.

6

Тем вечером, закончив домашнюю работу, Абра почти сорок пять минут проговорила с мамой по телефону. Разговор проходил на двух уровнях. На поверхности они вроде бы обсудили, как прошел день Абры, и предстоящую школьную неделю, и костюм Абры к танцам в честь Хеллоуина; они рассуждали о планах перевезти Момо на север и поселить в хосписе Фрейзера (который Абра по-прежнему называла «котспас»); Люси поделилась с дочкой последней информацией о состоянии Момо, назвав его «достаточно хорошим, если учесть все обстоятельства».

На другом уровне Абра прислушивалась к глодавшему Люси беспокойству, что она все-таки подвела свою бабушку, и к правде о самочувствии Момо – о ее страхах, смятении, постоянных болях. Абра пыталась послать маме утешающие мысли: все не так уж плохо, мамочка, и мы очень любим тебя, и

ты сделала все, что могла. Ей хотелось верить, что хотя бы часть этих посланий нашла путь в сознание Люси, но она сомневалась в этом. При всех своих многочисленных талантах – причем некоторые казались чудесными и пугающими одновременно, – она никогда не умела влиять на общий эмоциональный настрой других людей.

Мог ли Дэн сделать это? Ей казалось, что да. У нее сложилось впечатление, что именно эту грань своего сияния он использовал, когда помогал людям в котспасе. И если так, то он, вероятно, поможет и Момо, когда она окажется там. Было бы здорово!

Она спустилась вниз в розовой фланелевой пижаме, которую Момо подарила ей на прошлое Рождество. Отец смотрел матч «Ред сокс» и потягивал пиво. Она смачно поцеловала его в нос (он всегда заявлял, что ему это не нравится, но Абра знала, что отец лукавит) и сообщила о намерении лечь спать пораньше.

– La домашнее задание est compl`ete, mademoiselle?

– Да, папочка. Только по-французски домашняя работа называется devoirs.

– Постараюсь запомнить. Как там твоя мама? Спрашиваю потому, что ты не дала мне и полутора минут поговорить с ней, прежде чем выхватила трубку.

– Нормально. – Абра понимала, что это правда, но слово «нормально» было весьма неопределенным. Она уже пошла по коридору, но потом обернулась и добавила: – Сказала, что Момо подобна хрупкому стеклянному узору. Как и мы все.

На самом деле Люси ничего подобного не говорила, а лишь подумала об этом.

Дэйв приглушил звук телевизора.

– Что ж, вероятно, она права, хотя некоторые из нас сделаны из удивительно прочного стекла. Помни, что твоя прабабушка прожила счастливо и в добром здравии очень долгий век. А теперь подойди ко мне, Абба-Ду, и обними покрепче. Не знаю, как тебе, а мне это сейчас очень нужно.

7

Через двадцать минут она уже лежала в постели при свете ночника в виде Винни-Пуха, который служил ей верой и правдой с раннего детства. Она поискала Дэна и обнаружила его в комнате отдыха, где собирали головоломки, читали журналы и играли в настольный теннис, а на стене висел большой телевизор. Он играл в карты с парой постояльцев котспаса.

(ты поговорил с доктором Джоном?)

(да и мы отправляемся в Айову послезавтра)

Эту мысль сопровождало изображение старого биплана. Внутри сидели двое мужчин в допотопных шлемах, шарфах и защитных очках. Абра невольно улыбнулась.

(если мы привезем тебе)

Изображение перчатки питчера. Не совсем такой, как у Брэда, но Абра поняла, что хотел сказать Дэн.

(ты не струсишь?)

(нет)

Она не имела права струсить. Конечно, держать в руках перчатку мертвеца будет страшновато, но ей придется сделать это.

8

В комнате отдыха Ривингтона-1 мистер Брэддок смотрел на Дэна с монументально раздраженным, но озадаченным выражением, какое бывает на лицах только самых глубоких стариков.

– Ты собираешься делать ход, Дэнни, или так и будешь сидеть, пока не растают все ледники?

(спокойной ночи Абра)

(спокойной ночи Дэн и пожелай от меня доброй ночи Тони)

– Дэнни? – Мистер Брэддок постучал костлявым пальцем по столу. – Дэнни Торранс, проснитесь! Ау, мистер Торранс!

(не забудь установить сигнализацию)

– В самом деле, Дэнни! – не выдержала Кора Уиллингэм.

Дэн вскинул на них взгляд.

– А? Я сбросил карту, или все еще мой ход?

Мистер Брэддок выразительно посмотрел на Кору – та закатила глаза к потолку.