Доктрина зависимого возникновения в тибето-монгольской схоластике

Упорно ссылаются на работы Асанги, поскольку они признаны авторитетными, но при этом сами же прекрасно понимают, что помрачение как непонимание может служить только условием, а не причиной. Другое дело, если эти помрачения рассматривать как содержащие три момента – непонимание, сомнение и ложный взгляд. Вероятно, именно это и имеется в виду, когда говорят, что «взгляд на совокупность разрушимого» – причинный побудитель деяния санскары как второго члена, а помрачение в отношении грубой связи деяния и плода – временной [Гедун Дандар, 2, л. 5]. Эти два составляют ядро начального неведения. Кроме того, полагается, что признание Я индивида, не относящееся к начальному неведению, является временным побудителем и что понятие начального неведения нетождественно понятию побудителя санскары: первое является причинным и временным побудителем, второе подразделяется на два – причинно- временное и временное [Жамьян Шадба, 2, л. 47].

Приходим к выводу, что четкого и ясного ответа на вопрос о побудителях у этих авторов получить невозможно, уж очень сильна «цитатная» форма мышления, при которой подчас пытаются соединить разнородные вещи.

В «Источнике мудрецов», у Жамьян Шадбы и Гедун Дандара говорится о различии между начальным неведением и неведением как первым из двенадцати членов зависимого возникновения [Джанжа, 1988, с. 319; Жамьян Шадба, 1, л. 7; Гедун Дандар, 2, л. 5]. Но четкого разграничения не производится. Получается даже так, что определение Жамьян Шадбой начального неведения [Жамьян Шадба, 2, л. 38] совпадает с определением Гедун Дандаром неведения как первого члена [Гедун Дандар, 2, л. 5]. Часто создается впечатление, что говоря о начальном неведении, авторы подразумевают первый член.

Поэтому возникает вопрос: почему начальное неведение не является первым членом? Гедун Дандар определяет неведение как первый из двенадцати членов зависимого возникновения так: «Неведение как первый из двенадцати членов зависимого возникновения – это «взгляд на совокупность разрушимого», осуществляющий благодаря самому себе первопобуждение деяния санскары – второго члена, являющегося тем, что побуждается самим [неведением]» [Там же]. Он считает его причинным побудителем, отвергаемым видением и созерцанием и имеющимся только у обычного существа.

Получается, что начальное неведение отличается от неведения как первого из двенадцати членов тем, что имеет также неведение, не являющееся взглядом, которое служит временным побудителем. Характерным признаком начального неведения является то, что оно служит побудителем деяния санскары – второго члена, причем будет и причинным, и временным побудителем. Но само понятие начального неведения нетождественно понятию побудителя второго члена, так как у него имеются и другие побудители – клеши. Неведение же как первый из двенадцати членов является только причинным побудителем. С этим можно согласиться.

Но в Сутре «Десять ступеней» сказано: «При этом неведение пребывает в двух действиях: помрачает видение живых существ и являет причину реализации санскары» [Чандракирти, 1912, с. 187]. Речь идет о неведении как первом из двенадцати членов. Слово «помрачает» относится обычно к помрачению – неведению', не являющемуся взглядом. «Взгляд на совокупность разрушимого» не характеризуется помрачающим действием. Это первая нестыковка.

Кроме того, в «Йогачарья-бхуми» указано: «Сколько именно членов отвергает срота-апана? Отвергает только одну сторону, а отвержения любого целиком – нет» [Гедун Дандар, 1, л. 4]. В комментарии объясняется, что срота-апана и сакрита-агамин отвергают только ту часть каждого из двенадцати членов, которая отвергается видением. Поэтому у них имеется та часть неведения как первого члена, которая отвергается созерцанием. Срота-апана же и сакрита-агамин являются святыми. Следовательно, у святых тоже есть неведение как первый член. Это вторая нестыковка. При рассмотрении деяния санскары – второго члена – отмечено, что благодаря видению истины срота-апана отвергает только те деяния, которые осуществляют забрасывание в плохие формы жизни, но у него есть деяния заслуги и неотодвигаемые, осуществляющие забрасывание в хорошие формы жизни Мира Желаний и в два высших Мира. У него имеется неведение как первый член, являющееся побудителем этих деяний. У святых же Архатов, Пратьекабудд и Бодхисаттв этого нет.

Далее, если считать, что побудителем деяний, осуществляющих забрасывание в плохую форму жизни, является помрачение в отношении «грубой» связи деяния и плода, которое полагают относящимся к начальному неведению, то срота-апана устраняет именно его. Если же срота-апаной стал человек, никогда раньше не занимавшийся философией, и у него, значит, не было неведения, приобретаемого при жизни, то какую же часть неведения как первого члена он устранил? Ведь говорится, что видением истины отвергается приобретенное при жизни.