Долг наемника

Мы тоже пошли перекусить, благо, трактиры Швабсонии за последнее время стали гораздо лучше — и чисто, и кормят вкуснее. Почему так произошло — можно только догадываться. Возможно, все дело в отсутствие боевых действий. Если во время войны буйные отряды наемников, больше похожие на шайки, заполоняли харчевни и трактиры, съедая и выпивая все, что принесут, не особо обращая внимания на чистоту, то теперь ситуация иная — что приезжие, что местные жители, не пойдут в трактир, где грязно и плохо кормят. Стало быть, трактирщикам пришлось либо закрывать свои заведения, либо перестраиваться — мыть полы, а не засыпать их соломой, бороться с крысами и тараканами, и уж конечно, не кормить посетителей сосисками, набитыми тухлым мясом. И, полная ерунда, когда говорят — мол, тухлятину присыпают перцем, чтобы не воняла. Ага, как же. Порция перца, помещающая на кончике ногтя, стоит куда дороже, чем дюжина сосисок.

Да, о сосисках. Давненько я не пробовал белых сосисок, с соусом и гарниром из тушеной капусты! В Силингии, кстати, такого сорта сосисок нет, я проверял.

Мы дружно наворачивали сосиски, запивая их кто пивом, а кто неплохим квасом, и странный вызов на рыцарский поединок уже начал выветриваться из памяти, как Его Младшее Высочество грустно сказал:

— Жалко дураков.

— Дураков учить надо, а не жалеть, — буркнул я, но настроение уже было испорчено.

Силинг-младший, с тоской посмотрел на придворного мага, неторопливо доедавшего не то шестую, не то седьмую сосиску (сосиски, конечно вкусные, но куда в него столько влезает?!), спросил:

— Дядюшка, а может, мне все-таки допустимо сражаться с простыми рыцарями? Тем более, он не из моего герцогства. Мне не Шлангеля, или, как там его? не Шлангебурга жаль, а его слуг.

— Эх, я бы и сам пошел, только вот, ни разу в жизни не участвовал в турнирах. Может, попробовать? — вздохнул маг.

От злости, я чуть не запустил в родственничков тарелку с остатками тушеной капусты. У них, видите ли, жалость разыгралась, а отдуваться, как водится, придется мне. А я в турнирах участвовал очень давно, в далеком детстве, когда мы с кузенами скакали на понях (или на пони?), сбивая копьями бычьи пузыри, наполненные водой! Тот, кто сумеет сбить больше, тот и победитель. Помнится, я ни разу победителем не стал, зато сломал собственное копье о голову кузена! Ох, как он орал! Так орал, что бедный конь, то есть, понь (нет, все-таки пони) стал трясти головой от страха!

Я же хотел сходить к ювелиру, купить-таки обручальные кольца для нас с Кэйт. Или, покамест следует покупать — помолочные… нет, помолвочные? В общем, кольца для помолвки. В чем разница — можно спросить у ювелира, он знает. Ну, теперь придется идти искать оружейника, искать щит, шлем с забралом (не уверен, что турнирные шлемы до сих пор в ходу), а уж копье-то как-нибудь сделаю сам. Лес рядом, вырублю какую-нибудь жердь, обтешу.

На рыцарский турнир собрался посмотреть весь город. Еще бы, такое зрелище!

По правилам, само ристалище должны были проверить герольды, а оруженосцы соперников имели право перепроверить дистанцию, с которой начинается сближение. Да и оружие у каждого рыцаря должно быть одинаковое. Однако, я пренебрег всеми имеющимися правилами, поверив, что рыцарь фон Шлангебург, за три месяца ожидания перемерил все поле и, установил вешки в нужных местах. В голове, правда, мелькала нехорошая мысль, что рыцарь на этом поле знает каждую кочку и все кротовьи норки, куда может угодить копыто гнедого.

Но все мои сомнения по поводу поля показались ерундой, когда я увидел своего соперника — огромный парень, в старых, но еще вполне годных для сражения доспехах, верхом на вороном дестриэ, вертевший, словно соломинку ту самую «носилку», превращенную в копье.

Этому Шлангебургу больше бы подошло имя Беренбург![16]

—Иго-го! — озабоченно сказал гнедой, разглядывая соперника.

Дестриэ — конь, выведенный специально под воина в тяжелых доспехах, набрав скорость способен опрокинуть несколько пехотинцев, выстроенных друг за другом. Говорили, что десять, но я в это слабо верю и своим солдатам проверять никогда не позволял, приказывая встречать скачущего во весь опор рыцаря на расстоянии копейного древка.

Мой Гневко, он и сам не маленький, но под Шлангебургом был настоящий монстр. В холке повыше моего жеребца вершков на пять, в груди покрупнее раза в полтора! Такого зверюгу не свалишь ударом в плечо, он сам свалит.

Гневко, присматривался к сопернику, выбирая собственную тактику боя.

— Воевать сегодня не будем, у нас турнир.

— Го? — удивленно переспросил гнедой, отродясь не слыхавший про турниры.

— Убивать никого не надо, сталкиваться тоже, — пояснил я. — Атакуем не в лоб, а чуточку слева.

— И-г-о? Го-го? — уточнил жеребец.

— Ну, это уж как придется, но главное, чтобы они нас не искалечили.

Один из слуг дал отмашку и мы с рыцарем понеслись друг на друга, прикрывая щитами левый бок, а копьями выцеливая места удара.