Долгая ночь у костра (Триптих "Время драконов" часть 2)

— Не получается. Может, для большей внятности его морду рядышком изобразить?.. Мимика у него больно поразительная,— а главное, вот парадокс — не имеет никакого отношения к эмоциональности излагаемого; как так получается — никакому психоаналитику не приснится. Но изобразительные потуги не по моей части — по Малер Сталкеровской... Хотя, кажется, даже он тут не поможет — ибо < “бо” — упорно утверждает сам Сталкер > статичное изображение и мимика... Разве что рисовать мультяшку: может, хоть тогда...

— “А через день, в решающий момент, 27-ого мы начнём Эксперимент”,— цитирует Сталкер по “Реостату”. Это дело он любит — “да”.

: Что ж — литературно-каэспэшная адаптация Сталкера тоже имеет право на существование.

— Да,— соглашается Пищер. Когда ему помогают сообщаться с миром, он со всем соглашается. Ценное качество — особенно для начальства.

— Те двое, что будут в Липоте или в Кане,— удивительно внятно для себя — и неожиданно для всех нас сообщает он,— будут слушать “ЗООЛООК”. Ну, “кок” там, спирт; может, трава — само собой... Скорее даже — надо будет попробовать с разными медиаторами по нескольку раз. У меня много всего есть,— доверительно сообщает он.

: СТАЛКЕРУ ЭТОГО ЛУЧШЕ НЕ СООБЩАТЬ — ЕСТЬ ТАКОЕ МНЕНИЕ, ЗНАЧИТ.

То есть —

было. Но умерло за тормознутостью некоторых моих действий — и полной непредсказуемостью зигзагов пищеровской интеллектуальной собственности на подземлю. “Со всем её текущим и вялотекущим содержимым” — включая скромного Автора этих строк в данный печальный момент ничем не измеримого времени...

— М-да... — снова говорю я,— “то першпехтива — шо ни говори...”

: Тоже, между прочим, из “Реостата” — потому что я его люблю не меньше Думкопф Сталкера,— как, впрочем, и дуру-жизнь. Однако,—

...: Одни приезжают — другие уезжают.

— Съедем все!!! — радостно провозглашает Сталкер.

— Нашёл, чему радоваться. Придурок. Вот ты и попался: будешь у Барабанщика в На-Двоих мою ‘телепАртацию’ слушать. Или ретрансляцию — называть, как угодно можно — пока крыша не съедет. Всё равно слов таких в языке человеческом нет. Уж это — точно.

— И на ум услужливо приходит картина аллегорическая до боли следующая: “Крыша Сталкера, самостоятельно выезжающая из ЖБК в поисках попутного психовоза”. Музыка ‘J-M-J’, слова Юза Алешковского. И Венечки Ерофеева. С цитатами из Губермана-Кибирова...

— О каких таких медиаторах вы толкуете — не пойму,— судя по всему, верняком в пятый раз жалуется Пит: уж очень жалостливая у него физиономия. Особенно с учётом того, что эмоции вообще довольно редкие гости на его невозмутимом тувинском изображении... Вот уж тот самый случай, когда на мультипликации можно здорово сэкономить: раз нарисовал, и гоняй по экрану все десять — или сколько закажут — минут эфирного времени < ‘кефирного бремени’, ‘эфирного стремени’, ‘зефирного племени’ — ets. >,—

: Пищер вдумчиво объясняет ему, о каких, и не смотря на оживлённые комментарии Сталкера — а может, исключительно им благодаря — добивается удивительного взаимопонимания с народом. С Питом то есть.

И взаимопоминания тоже.

Тогда народ, то есть Пит, объявляет, что ему ещё непонятно: что будут делать те двое у Барабанщика. Ну, в Липоте будут музыку слушать; это ясно — а те?

: Действительно. Впрочем, тут — как я уже не вполне уклончиво дал понять — тут есть такая догадка; догадка на уровне интуиции, на уровне хорошей крэйзы: молчаливо предполагается < ‘бредполагается’, на мой взгляд >, что те, кто будут существовать ( чуть не написал — “жить”, но вовремя одумался ) у Сумасшедшего, по ряду причин, Барабанщика, услышат ‘J-M-J’ в звоне капель, когда мы будем гонять его в Липоте. Или в Кане. Или уж не услышат — это ведь ещё как сказать...