Долгие ночи

Появление романа "Долгие ночи" в печати в те годы, которые позднее были обозначены как годы застоя, стало возможным из-за того, что идеологи местного масштаба не совсем поняли смысл этого романа. Спустя некоторое время, в конце 70-х — начале 80-х годов, когда некоторые ученые, выполняя партийный заказ, начали пересматривать историю, роман подвергся многочисленным нападкам, был фактически запрещен. Так, например, в 1983 году, когда отмечался пятидесятилетний юбилей писателя, на торжественном вечере нельзя было произносить даже название романа — об этом была спущена соответствующая директива и за ее соблюдением зорко следили "компетентные" органы. Но это только подогревало и до того существовавший интерес к нему со стороны читателей. "Реабилитация" романа "Долгие ночи" произошла только в годы перестройки, в 1990 году, когда Абузар Айдамиров был уже депутатом Верховного Совета СССР, и она проявилась в его переиздании на чеченском языке, а позднее, в 1992 году, был, наконец-то, переведен и на русский язык.

Драматично сложилась и судьба второй книги трилогии — романа "Молния в горах". Автор завершил работу над ним к столетию восстания под руководством Алибека Алдаева, но издать его смог только в 1989 году. Еще до появления в свет по заказу партийного руководства этот роман многократно рецензировался, был сделан его подстрочный перевод, чтобы его могли прочитать партийные боссы республики. В 1993 году, к пятидесятилетию писателя, он уже был подготовлен к печати, но в последний момент набор был рассыпан и вместо него выпустили книгу "Сердце матери", в которую вошли более безобидные произведения — стихи, а также рассказы и повести о современности.

Роман "Молния в горах" тематически связан с "Долгими ночами", в нем встречаются герои, которые уже встречались в первой части трилогии, в том числе и Алибек. Основное внимание писателя в новом романе привлекают события 1877–1878 годов, когда, воспользовавшись тем, что основные силы России были отвлечены на войну с Турцией, горцы подняли восстание, которое было через некоторое время жестоко подавлено — сам Алибек и четверо его ближайших сподвижников были повешены, а многие десятки других участников отправлены в тюрьмы и на каторгу.

Восстание 1877–1878 годов было последним массовым выступлением горцев. На рубеже веков на Кавказе широкое распространение получило абречество. Как отмечал в своем предисловии к переводам чеченских песен Асланбек Шерипов, "власти терроризировали население, а абреки терроризировали эту власть". Наиболее ярким представителем абречества является Зелимхан Гашмазукаев, державший в страхе администрацию области более десяти лет, вплоть до своей гибели в 1913 году.

Сложные политические и социально-экономические проблемы конца XIX — начала XX века, события первой русской революции, а также последовавшей после ее поражения реакции нашли отражение в романе "Буря", вышедшем в свет в 1999 году. Эта книга по-настоящему до сих пор не дошла до читателя. Изданная мизерным тиражом фондом Зелимхана Гашмазукаева непосредственно перед началом военных действий она уже стала библиографической редкостью.

Надо отметить и ряд других книг Абузара Айдамирова, вышедших в 70 — 90-е годы, — "По горным дорогам" (1975), "Вершины" (1986) и "Один день судьбы" (1993).

В первую из них вошли эпические произведения малых жанров -

"В день смерти сына", "Рассказ разведенной женщины", "Хорошие"

люди", "Соперник", а также историческая хроника о Шамиле. В рассказах писателя в центре внимания были нравственно-этические вопросы, проблемы духовности. Абузар Айдамиров начал освещать в них ставшую одной из ведущих в его творчестве в последние годы проблему национального характера.

Писатель с болью говорит об этой проблеме, он не только констатирует факты, но и вскрывает причины, предлагает пути выхода из кризисной ситуации, в которой оказалось наше общество именно из-за духовного кризиса. Все эти размышления писателя легли в основу вышедшего в этом году нравственно-философского трактата "Наши нравы".

Роман "Вершины", посвященный изображению жизни чеченского села, многими был воспринят как попытка примирения с властью.

Образ исключительно положительного героя Тумсоева, первого секретаря райкома партии, естественно, не вписывался в ряд полюбившихся читателю героев других произведений писателя.