Долгие сумерки Земли. Галактики как песчинки

- Итак, - промямлил я, прочищая горло, - как начальник тюрьмы первый пункт, который я должен предъявить вам, Герунд Жирес, - так я думаю, полагается вас называть, - это совершение убийства: по вашему собственному признанию, вы лишили жизни моего старшего надзирателя.

- Это было ошибкой, - отмахнулся Герунд. - Вы должны понять, что Я, который состоит из Дже Регарда, Сиро и Герунда Жиреса, не могу даже точно сказать, скольких рыб я поглотил, когда плыл из подводного города. Возможно, то же я сделал и с человеком. Но это не может быть смертью: мы - живые. Но ваш надзиратель не поддался поглощению. Как, впрочем, и Джефри, когда я коснулся его.

- Как вы думаете - почему? - жёстко спросил я.

На его лице заиграла улыбка. Я не мог смотреть на это.

- Мы скоро выясним это, - ответил он. - Мы не можем поглощать людей, которые не сознают себя как часть природного процесса. Бели они придерживаются мысли, что человек есть что-то отдельное, их клетки приходят в антагонизм с нашими, и поглощения не происходит.

- Вы хотите сказать, что вы можете… э-э, поглощать только интеллектуалов?

- Именно так. С животными - другое дело. Их сознание уже само по себе является природным процессом; в этом случае не возникает никаких препятствий.

По-моему, именно в данный момент Джефри скаканул с балкона в кусты. Он бодро вскочил на ноги, и мы увидели, как его массивная фигура быстро удаляется в сторону дороги.

- Если честно, то думаю, что я ничего не понял, - сказал я, в надежде выиграть время. - И я не считаю, что и сейчас что-либо понимаю.

Сказать по правде, я чувствовал себя таким разбитым, что, казалось, тюрьма водила вокруг нас хоровод. Этот псевдочеловек напугал меня гораздо больше, чем я думал, меня можно напугать. Ни жив, ни мёртв, я трясся от ледянящего кровь ужаса.

- Я ничего не понял относительно поглощения только интеллектуалов, - наугад сказал я.

На этот раз он даже не потрудился открыть для ответа рот.

- Интеллект подразумевает более полное осмысление происходящего. В настоящее время единственным интеллектуальным путём понимания, или осмысления, как вам будет угодно, является только одно - Галингва. Я могу освобождать клетки только тех, кто владеет этим соматическим инструментом. Тех, чьё биохимическое рабство уже деформировано им.

Случай с Дже Регардом высвободил способности, дремавшие в инкубационном периоде в каждом Галингва-говорящем по всей Галактике. В настоящее время и на Инисфаре предпринят громадный шаг, правда неожиданный, и все же это высшая точка использования Галингва.

- Таким образом, - подытожил я, чувствуя себя гораздо лучше, вникая в тонкости, - вы - следующий эволюционный шаг, как и предсказывал Пальмира в теории Параэволюции?

- Грубо говоря, да, - согласился он. - Я знаю, о чём говорит Пальмира. Каждая моя клеточка обладает своим особым даром, поэтому я не зависим от закрепощённой человеческой формы, которая оказывает губительное воздействие на все многоклеточные существа, жившие до меня.

Я покачал головой.

- По мне, это не прогресс, а регресс, - попытался атаковать я. - Человек - прежде всего сложный генный улей. Вы говорите, что можете существовать на уровне отдельных клеток. Но ведь единичные клетки - это всего лишь ранняя форма жизни.

- Все мои клетки - мыслящие, - подчеркнул он. - А это совершенно другое. Гены выстраиваются в клетки, а клетки - в генные ульи, называемые человеком, для того, чтобы развивать свои возможности, не человеческие. Идея развития человеческого бытия - просто антропоморфическая концепция. Теперь клетки покончили с этой формой, называемой человеком; он исчерпал свои возможности, а клетки призваны стать более высокой ступенью развития.

Пожалуй, на это утверждение трудно найти контраргумент. Поэтому я сидел тихо, потягивая вино и наблюдая, как увеличиваются тени, отбрасываемые горами и деревьями.

Внутри меня все ещё блуждал холод, но я уже не трясся.

- Вы что, не хотите ни о чём меня спросить? - поразился Герунд.

Интересно все же наблюдать, как удивляется чудовище.

- Нет, почему же. Мне хотелось бы знать только одно - вы счастливы?

Тишина - такая же, как тени, - простёрлась до самого горизонта.

- Я имел в виду, - продолжил я развивать свою мысль, - что, если бы я умел моделировать новые формы жизни, я бы попытался сделать что-то более счастливое, чем человек. Вообще-то мы, люди - загадочные существа, поскольку счастливые моменты нашей жизни приходятся на то время, когда мы к чему-либо стремимся; когда же цель достигнута - раз - и мы опять не находим себе места. В этом неудовлетворении - суть, данная Богом, ибо удовлетворение присуще только пасущейся скотине, которая, невзирая на последствия, поедает улиток вместе с травой. Но, чем разумнее человек, тем в большей степени подвержен он сомнениям; и наоборот: чем он глупее, тем быстрее он довольствуется тем, что имеет. Поэтому я спрашиваю вас ещё раз: вы счастливы?