Долгий путь домой

Тогда я отползла подальше, встала на ноги и побежала обратно, ориентируясь по оставленным мной же следам. Автомобиль ждал на том же месте. Трясущимися руками я спрятала в его багажнике пистолет. Рацию просто выкинула — я не сомневалась, что Зевс теперь поменяет частоту, раз ему стало известно, что она попала мне в руки. Развернувшись, я помчалась, стараясь как можно быстрее убраться подальше, пока охотники не пошли по следу.

На полном ходу я ворвалась в поселение, отчаянно сигналя и распугивая прохожих. Затормозив на главной площади, практически выпала из машины на землю. И когда перепуганные протурбийцы подбежали ко мне, прошептала:

— Господин Биру перешел к схурам… он предал нас!

Поселенцы замерли вокруг меня. Те, кто держал меня под руки, помогая встать, едва не разжали пальцы. Я пошатнулась, но все-таки сумела выпрямиться. Мужчины и женщины с одинаково приоткрытыми ртами смотрели на меня. Я набрала в грудь побольше воздуха и продолжила:

— Господин Биру больше не правитель этих земель.

Появилась охрана. Обнаружив, что я вернулась одна, они тоже остановились в замешательстве.

— Такого не может быть!

Протурбийцы расступились, пропуская в центр образовавшегося круга советников. У Алхаса тряслась нижняя губа, а Шассу сверлил таким взглядом, словно желал мне сквозь землю провалиться.

Где-то в глубине души я допускала слабую надежду, что старикам исчезновение правителя, который вышел из-под контроля, будет лишь на руку, но, похоже, они оказались большими фанатиками, чем я думала, и, несмотря на разногласия, в критический момент все-таки отстаивали его интересы.

— Но я была очевидцем, — возразила я ровным голосом, расправляя плечи еще больше. — Сегодня утром господин Биру обманом заставил меня поехать на прогулку. Он завез меня в глухое место, где нас уже поджидали схуры. Видимо, заранее сговорился. У него есть целая комната, набитая предметами из человеческих колоний. Спросите советников, они подтвердят. Возможно, там имелся и какой-то прибор для связи со схурами. Он разговаривал с ними на их языке, и так как это и мой язык тоже, я поняла, что происходит. Господин Биру хотел отдать меня схурам. Они уже приходили в наше поселение и требовали меня, вы помните? А теперь он решил уступить им.

Я обвела взглядом напряженные лица собравшихся. Простой народ ловил каждое мое слово. Советники были настроены более скептически.

— Почему же вы, госпожа, стоите перед нами целехонькая? — спросил Алхас.

— Схуры хотели схватить меня, но… не смогли прикоснуться. Что-то мешало им. Они тянули руки, но пальцы хватали воздух, — я сделала паузу, чтобы дать слушателям возможность самостоятельно додумать картинку. Биру столько усилий потратил на создание моего имиджа, оставалось надеяться, что теперь имидж сработает на меня. — Тогда я воспользовалась моментом и побежала. Они стреляли, но пули не касались меня и не причиняли вред. Я бросилась сюда, в поселение, чтобы предупредить вас.

— Но у вас кровь, госпожа… — пролепетала молоденькая девушка, стоявшая поблизости, и показала на пятно на моей одежде.

— Это не след от пулевого ранения, — возразила я. — Это открылась рана, которую нанес мне господин Биру. Сила его предательства повторно пронзила меня. Он хотел убить меня еще раньше. Вы не знали?

— Господин Биру хотел застрелить схура-который-несет-смерть, — скривился Шассу, — когда тот хотел похитить вас. Об этом все уже слышали. Он просто промахнулся. Он защищал вас.

Я мысленно прокляла вредного старикашку, продолжавшего вставлять мне палки в колеса.

— Разве господин Биру когда-нибудь промахивался? — возразила вслух спокойным голосом. — На охоте, например? Насколько я знаю, он — превосходный стрелок.

— Господин Биру никогда не промахивается, — заговорил вдруг один из охранников, смущенно отводя взгляд. — Я был там, когда он стрелял в вас, госпожа…

Все заохали, а я с благодарностью кивнула в знак поддержки.

— Еще тогда мне подумалось… — неуверенным голосом продолжил мужчина, — что господин Биру выстрелил в вас специально. Это было заметно по тому, как и куда он целился. Но я отмел эти мысли, решив, что показалось.

— Я молчала об этом, чтобы не идти против нашего господина Биру, — успокоила его я. — До последнего мне хотелось, чтобы здесь царил мир.

Поселенцы перешептывались, поглядывали то на меня, то на охранника, зардевшегося после того, как я его поддержала.

— Вот именно, язык схуров — это и ваш язык, — фыркнул Шассу, вклиниваясь в разговор, — мы никогда не говорили этого вслух, чтобы не оскорблять вас, госпожа, но вы — той же расы, что и схуры. Скорее уж вы пошли бы на сделку с ними.

Я смерила его холодным взглядом.

— Каисса, моя предшественница, в свое время отказалась от расы людей, пришла сюда и верой и правдой служила этому народу до самой смерти. Она осталась ухаживать за больными, когда в поселение пришла болезнь, и пожертвовала собой. Ее правление считалось самым лучшим периодом. Схуры боялись ее. В ее время не было такого понятия, как дань.

Протурбийцы дружно закивали в знак согласия.