Долгий путь от любви до любви

Мой голос задрожал и рассыпался хрустальными осколками. Хмыкнула, словно насмехаясь над собой, над своей наивной детской мечтой о счастье, и добавила:

— Если я не хочу превратиться в скулящую, молящую о любви женщину, мне нужно срочно уезжать отсюда.

— Наверное, ты права, — прошептала Лилия, — но куда ты поедешь? Что будешь делать? Где жить и на что?

— Не знаю пока. Может быть, поеду в Италию к Адель, может во Францию… Стану художницей, сейчас это модно, — пошутила я грустно. — А вообще… Я просто хочу найти свое место в этом мире. Быть счастливой. Нормальным женским счастьем, не детскими мечтами, не сказочными выдумками, не наивной восторженностью. Хочу любить и чтобы любили меня. Хочу детей, мужчину рядом, семью, дом, сад. Хочу ничего не бояться. Просто жить, наслаждаться каждым днем, запахами, ветром, солнцем, дождем, снегом. Жить настоящим. Не вспоминать прошлое и не гадать о будущем. Простые человеческие желания.

Лилия всхлипнула.

— Ты плачешь? — я удивилась.

— Софи, — обняла меня Лилия, — ты чудо! Я всегда буду любить тебя, даже если нас будет разделять океан.

— Не волнуйся за меня, — я обняла ее в ответ, — я стала намного сильнее, чем была. С этого момента я начинаю новую жизнь и обязательно буду счастливой, Лили, даже не сомневайся.

* * *

Эта ночь стала переломной. Я твердо решила уехать. Мы с Лилией, проснувшись утром, оделись (фигуры у нас были примерно одинаковые, поэтому ей чудесно подошло одно из моих платьев), заложили карету и поехали в Адмиралтейство. Ближайший пароход «Королева Виктория» уходил из Саутгемптона через неделю. Место назначения — Нью-Йорк. Я тут же загорелась идеей. Америка — великолепный вариант. Достаточно далеко. Титулы там не в чести. Меня никто не знает. Буйный рост экономики и благосостояния позволит мне (возможно) найти работу по душе. Правда, я никогда не работала. Но если я решила изменить свою жизнь, то менять нужно все и свое паразитическое существование в том числе.

— Это же так далеко, — вздохнула Лилия, — целый океан… Может, лучше Франция?

— Нет, — улыбнулась я, — чем дальше, тем лучше.

Денег с собой было не много, но на каюту первого класса хватило. Мы с Лилией отметили начало моей новой жизни, пообедав в уютном кафе. Она только грустно вздыхала и умоляюще смотрела на меня. А я… Я ни о чем не думала. Плыла по течению. Авось куда-нибудь вынесет. Потом я отвезла Лилию домой, а сама направилась к себе на Пикадилли. Паковать чемоданы. Максимилиан передал, что в мое отсутствие приходил джентльмен и «настойчиво требовал встречи с герцогиней». Ждал в гостиной около трех часов, но так и не дождался. Оставил визитку с запиской. Я дрожащей рукой взяла клочок бумаги.

«Нужно поговорить. Завтра в это же время. Роберт».

Сердце сжалось от боли, как всегда при воспоминании о нем. Точнее, я никогда и не забывала. Просто заперла память на засов, загнала вглубь мучительную горечь и старалась не думать. Получалось плохо. Вот и сейчас, при одном взгляде на знакомый почерк в памяти возникло любимое лицо. Далее подтянулись, как привязанные на веревочке, воспоминания о помолвке, обидные слова, раздирающие внутренности ревность и обида. Нет! Стоп! Не хочу! Я смяла карточку и выбросила в мусорную корзину. Роберт — это мое прошлое. И этого человека нет в моем будущем. Я забуду! Почти забыла раньше, забуду и сейчас. Я смогу. Решительно поднялась по лестнице и нашла свою горничную, перестилающую постель в одной из спален.

— Мэри, ты поедешь со мной в Америку?

Моя верная служанка удивленно обернулась и на мгновенье застыла с простыней в руках. В глазах отразились понимание и сочувствие. Слуги всегда знают все о своих хозяевах.

— Конечно, госпожа, — ровно ответила она и вернулась к своему занятию.

— Отплываем через неделю, — добавила я, чуть улыбнувшись, — собери багаж. На твое усмотрение. Но без бальных платьев, естественно.

Мэри серьезно кивнула. Я пошла в кабинет подсчитывать финансы. Денег было не очень много. И то все, что оставалось от герцогских щедрот. Открыла шкатулку с драгоценностями. Естественно, фамильные бриллианты и сапфиры лежали в сейфе, и трогать их я не собиралась. Но эти… Я смотрела на мамин жемчуг, подаренный мне на восемнадцатилетие. На рубиновый гарнитур, купленный назло герцогу после очередной его лекции о моем мотовстве, который я так ни разу и не надела. На многочисленные броши, браслеты, кольца. Решено — возьму с собой. Далее… Нужно написать письма. Маме. Адвокату. Герцогу.