Долгий путь в лабиринте

Они вышли на улицу. Андреас стал протирать ветровое стекло своего автомобиля: недавно прошел дождик.

- У вас есть транспорт? - Он обернулся к Энрико.

Тот развел руками.

- Вот что... - Андреас переглянулся с Ингрид. - Вот что, поедем ко мне? Шампанское с нами, а дома найдется еще кое-что.

Кузьмич предупреждал: в Вальдхофе не появляться. Как же быть? Можно ли упустить возможность провести с Андреасом еще несколько часов, да к тому же в домашней обстановке? Кто знает, состоится ли новая встреча?

Юноша уже сидел за рулем. Его дружки втиснулись на заднее сиденье. Место возле водителя было свободно, дверь приглашающе открыта.

- Решительнее, старый морской волк! - крикнула Ингрид. - Мы не съедим вас!

Энрико вспомнил ее слова: отец Андреаса отправился в командировку. Он тряхнул головой, отгоняя последние сомнения, сел в автомобиль. Застучал мотор старенького ДКВ. Машина двинулась. В конце квартала она проехала мимо синего "опеля" Энрико, приткнувшегося к другим автомобилям на общей стоянке.

3

- Ну вот мы и дома, - сказал Андреас, когда ДКВ одолел горбатый мост через ров и оказался на территории поместья.

Автомобиль миновал несколько аллей, въехал в гараж. Отсюда вел в замок крытый переход.

Тилле-младший и его гости пересекли темный пустынный холл, стали подниматься по лестнице. Где-то внизу зажегся настенный фонарь и осветил фигуру женщины.

- Это я, - проговорил Андреас. - Со мной приятели. Идите к себе, Лотта!

- А что скажет хозяин? - сердито проговорила женщина.

- Ничего не скажет, если будете держать язык за зубами. Идите к себе!

Фонарь погас. Послышались удаляющиеся шаги, хлопнула дверь.

- Злюка, - сказала Ингрид.

- Она добрый человек, и ты это знаешь. Ворчунья - да, но не злюка.

В середине второго часа ночи, когда в гостиной Андреаса уже стояла батарея пустых бутылок и вся компания была в отличном расположении духа, вдруг ударили зенитки.

Андреас погасил свет в комнате, поднял маскировочные шторы и распахнул окно. В комнату ворвался грохот канонады, перемежаемый нарастающим ревом бомбардировщиков. Яркие "фонари" на парашютах, мечущиеся по небу прожекторы, толчки взрывов, отсветы пожаров - все было как в ту ночь, когда у ответвления магистрального шоссе Энрико вел наблюдение за замком.

- Сегодня они опоздали, - сказал Андреас. - Обычно прилетают много раньше.

- Варвары, - вставила Ингрид. - Мирных людей обрекают на бессонные ночи.

- Зато мы прекращаем бомбардировки ровно в восемь часов вечера, чтобы русские и английские мамы могли уложить детей и рассказать им сказку на ночь... - Андреас захлопнул створки окна, опустил шторы. Давайте пить и танцевать!

В разгар веселья в дверь постучали.

Андреас приоткрыл дверь, взял из рук показавшейся на пороге женщины стакан с водой и пилюлю. Проглотил лекарство, он затворил дверь.

Веселье продолжалось. Улучив минуту, Энрико попросил, чтобы хозяин показал свою библиотеку.

Они прошли в соседнюю комнату. Стены ее были заставлены шкафами: за стеклами поблескивали переплеты дорогих изданий. Энрико стал просматривать книги.

- Странное дело, - вдруг сказал он. - Служанка грозила нажаловаться на вас, а вы отозвались о ней хорошо. Где логика?

- Это несчастная женщина. У нее случилась беда.

- Сейчас приходила она? Заставила вас проглотить порошок. Вы больны?

- В детстве у меня была болезнь костей. С тех пор вынужден глотать всякую дрянь. Лотта бдительно следит, чтобы я не пропустил сроки приема лекарства.

- Но вы ходите в рестораны, пьете... Как это увязать? Быть может, она права: надо, чтобы вмешался ваш отец?

Андреас круто повернулся к гостю, стиснул кулаки.

- Когда человеку трудно, он должен не сжигать себя, а бороться, чтобы жизнь стала лучше, - мягко сказал Энрико.

- Как бороться, если вокруг все мерзавцы и предатели?

- Неужели все, даже Лотта?.. Кстати, что же с ней случилось?

- Убили ее хорошего друга.

- Я понимаю. Но идет война...

- Его убили здесь.

Энрико задержал дыхание. Возникла пауза. Из гостиной глухо доносилась музыка: исполнялась модная песенка про "донну Клару". Отворилась дверь. В комнату заглянула Ингрид. Постояв, вернулась в гостиную и плотно прикрыла дверь.

- Он был мужем Лотты? - спросил Энрико.

- Нет. Служил у нас в доме. Они очень дружили.

- Бедная женщина! Ходит теперь к нему на могилу...

- Лотта не знает, что он убит. Из слуг никто не знает.

- Что-то я не очень хорошо понимаю... Может, он жив, этот человек?

- Убит. В июле был застрелен на улице. Я и сам долгое время был в неведении: ушел человек и пропал... Только недавно разобрался. Андреас горько усмехнулся: - Во всем разобрался!..

- Я вижу, вы тоже любили этого человека?

- Нет, он вел себя как холуй, готовый на все, лишь бы угодить господину.

- Лакей должен быть таким, Андреас.

- Он был управителем замка, а не лакеем.

- Вы и сейчас так думаете о нем?

- Пришло время - и он открылся с иной стороны. Но я узнал обо всем, когда его уже не стало. Вот что меня мучает, не дает жить.

- Я рад, что познакомился с вами, - сказал Энрико.

- Что вы знаете обо мне!.. - Андреас тяжело вздохнул.