Долго и счастливо

Филип повиновался. Он чувствовал себя таким неловким и несчастным, как никогда в жизни. Наклонившись, он поднял с пола одежду и протянул ее Камилле. На секунду его охватило сомнение: ее глаза, всегда такие яркие, сияющие, сейчас казались потухшими. Взгляд их был печален. Филипу вдруг захотелось заключить ее в объятия, крепко прижать к себе, быть с ней нежным. Но это было невозможно. Больше между ними не должно быть близости. Он собирается жениться на Бриттани Девилл. Камилла знает об этом, напомнил он себе с отчаянием, и знала все время.

Черт возьми, во всем виноват он! Ярость на собственную слабость охватила его. Вчера ночью Камилла Брент оказалась в его объятиях, и он не устоял перед очарованием этой женщины.

Теперь он ненавидел себя за то, что потерял самообладание. Но он постарается загладить свою вину перед Камиллой, будет продолжать расследование, которое уже начал вчера после того, как она рассказала ему о своем талисмане.

Это самое меньшее, что он может сделать.

– Я должна вернуться к себе в комнату. – Одной рукой Камилла прижимала к себе одежду, которую ей подал граф, другой придерживала простыню. – Слуги начнут болтать, если…

– К черту слуг, Камилла. Я беспокоюсь о вас. – Он схватил ее за плечи так неожиданно, что простыня соскользнула с ее плеч, явив его взгляду полные, округлые груди.

Филип тотчас же отпустил Камиллу и отступил назад.

– Пожалуйста, уходите, чтобы я могла одеться в одиночестве, – поправляя простыню, проговорила она, ненавидя себя за алый румянец, заливающий ее щеки. Теперь Камилла чувствовала себя совершенно униженной. – Почему бы вам не… поехать навестить леди Бриттани… или… или покататься в Гайд-парк, или понюхать табаку – сделать что-нибудь, что у вас, людей из высшего света, так виртуозно получается, и не оставить меня в покое!

Вот он и разрушил возникшую было между ними дружбу. Филип усмехнулся с горьким презрением к самому себе: а чего он ожидал?

Выражение его лица стало жестким.

– Вы хотите уехать? Аннулировать наше соглашение и отправиться в Париж? Что ж, я не стану вас удерживать. – Он сделал глубокий вздох. – Вы должны меня ненавидеть.

Ненавидеть его?

В Камилле проснулась гордость, и неожиданно она заговорила с графом в том же тоне, в котором обычно разговаривала с Диббсом:

– Мои личные чувства здесь ни при чем. У нас деловое соглашение, и я не желаю его нарушать. Если вы, конечно, хотите продолжить наше сотрудничество.

– Я хочу продолжить.

– Договорились. А теперь уходите, пожалуйста. Скоро полдень, – Камилла с вызовом посмотрела на графа, подбородок ее был вздернут.

Она высокомерна, как герцогиня, отметил Филип, одновременно забавляясь и испытывая отчаяние. Потом резко повернулся и направился к выходу.

Но он не мог заставить себя забыть о том, как простыня соскользнула с ее плеч, обнажая соблазнительную грудь. Он оглянулся. Если бы она только знала, как страстно ему хочется сорвать с нее снова эту простыню и сжать в объятиях ее обнаженное тело. Проклятие, если бы она только знала, как прекрасны ее рассыпавшиеся по обнаженным плечам волосы, ее матовая кожа, только и ждущая его прикосновений.

Лучше ему поскорее уйти, а не то он еще больше испортит все дело. Камилла Брент слишком красива, к несчастью для себя – и для него тоже.

Дверь за Филипом захлопнулась. Камилла запустила в нее подушкой. Пальцы ее в отчаянии вцепились в покрывало, и она прошептала: «Скатертью дорога!» А через секунду разрыдалась.

Филип ее не любит. «Конечно, не любит, – шепнул насмешливый внутренний голос, очень похожий на ненавистный голос Гвиннет Диббс. – Ты никто и ничто. С чего это ты взяла, что он сможет тебя полюбить?»

Камилла незамеченной добралась до своей спальни, вымылась, оделась и стала ходить взад и вперед по комнате, сосредоточенно размышляя. Он ее не любит, это было очевидно. Но ведь она знала об этом с самого начала. И только собственная глупость заставила ее поверить в невозможное. Но разве она не может сделать вид, что события прошлой ночи для нее не имеют особого значения? Она остановилась и прижала пальцы к пульсирующим болью вискам.

Ей придется притвориться, будто то, что между ними произошло, – случайный эпизод, что лишь обстоятельства и импульсивность характеров бросили их в объятия друг друга. Ей надо заставить его поверить, что они могут вести себя, как прежде, словно ничего особенного не случилось. Но сумеет ли она?