Долгое путешествие

— Не бойся, девочка, проходи смелее. Это ведь твой собственный дом. Я медленно повернула голову к двери. Может, попытаться сбежать? Наверное, поздно.

— Садись, — продолжал Герман Петрович. — Я хочу поговорить с тобой.

Я промолчала. Только едва кивнула и уселась на стул, настороженно глядя на бандитов.

— Во-первых, я хочу принести извинения за непочтительное отношение к даме. Признаюсь, я был неправ. Меня ослепил гнев, и я жалею, что поддался этому чувству. Это была минута слабости, и мне стыдно за нее. Мы готовы компенсировать моральный ущерб.

Герман Петрович достал из кармана портмоне и вынул стодолларовую бумажку.

Он положил деньги на журнальный столик.

— Можно считать инцидент исчерпанным?

Я настороженно кивнула. Странное начало. Такого в моей практике еще не было. Или я со страху забыла?

— Теперь у меня к вам есть деловое предложение. Буду откровенным до конца. Простите, что я не учел этики вашего дела. Действительно, права клиентов надо соблюдать. Я тоже хочу стать вашим клиентом.

Чувство недоверия во мне продолжало нарастать.

— Почему бы и нет? У меня есть деньги, у вас — талант. Я хочу воспользоваться вашим талантом за мои деньги. Я предлагаю вам сотрудничество. Вы будете заниматься уже порученным вам делом, а я как бы войду в долю. Что вы молчите?

— Я слушаю.

Мой голос звучал хрипло и неестественно.

— Я вижу, что вы мне не верите. Это вполне объяснимо. Итак, буду откровенным. Девочка Настя, которую вы разыскиваете в данный момент, чтобы возвратить ее родителям, украла у меня деньги. Очень крупную сумму.

— Почему бы вам не обратиться в милицию? Кража — это серьезно.

Герман Петрович поморщился.

— Вы бы на моем месте не стали этого делать. Милиция загружена делами. Их беспокоит организованная преступность. Какое им дело до бизнесмена с его личными проблемами.

Я криво усмехнулась:

— Может быть, причина в другом? Эти деньги не обозначены в декларации о доходах?

Серж и Алеша переглянулись. Герман Петрович сделал многозначительное выражение лица и продолжал:

— Может быть. Дело совсем не в этом. Но я хочу отдать должное гибкости вашего ума. Мне нравятся такие женщины.

Приятно слышать.

— Можно узнать, о какой сумме идет речь?

Герман Петрович замялся. Он не торопился отвечать на мой вопрос.

— Это великая тайна?

Тот вздохнул:

— Вы правы. Нужно доверять друг другу. Пятьдесят тысяч долларов.

У меня отвисла челюсть.

— Да-да. Для Штатов это не Бог весть какие деньги, но для нашей страны — огромная сумма. И я не желаю ее терять.

— Такие деньги на дороге не валяются, — согласилась я, — немудрено, что они привлекли внимание девчонки, которая не смогла бы заработать такую сумму за всю свою жизнь.

— Согласитесь, Таня, что со стороны Насти было очень нехорошо поступить со мной таким образом. Я делал для девочек все, что мог. Отказа им не было ни в чем.

— Можно задать вам один вопрос?

— Да, пожалуйста.

— Почему вы решили покровительствовать девушкам? Другими словами — заботиться о них. Вы меня понимаете?

— Конечно. Я ждал этого вопроса. В двух словах об этом не расскажешь, но я попытаюсь.

— Если можно…

— Конечно, можно. Ради Бога…

Вот уж не поверю православной лексике этого урода.

— Я уже немолод. А с годами в душе человека появляется сентиментальность…

— Которая так хорошо сочетается с жестокостью. Извините, что перебила вас.

— Ничего, пожалуйста. Появляется сентиментальность, даже излишняя чувствительность…

— Это от нервов. Простите еще раз.

— Я рад, что у нас получается такой живой разговор. Кстати, может быть, нам выпить что-нибудь? Сережа сбегает.

По лицу Сержа было непонятно: радуется он такому предложению или нет.

— Спасибо, я не пью.

Старая сволочь. Еще предложишь выпить на брудершафт?

— Как хотите. Мое дело предложить. Однако вернемся к нашему разговору.

— О сентиментальности.

— Да-да. Хочется обратить свою чувствительность на юное, хрупкое существо.

— И вы обратили внимание на Настю.

— Вы правы. И на подругу Насти, Аллу. Поверьте, ничего корыстного в моем поведении не было. Многие деловые люди занимаются меценатством, благотворительностью. У меня по этому поводу несколько иные мысли. Я ясно излагаю?

— Вполне.

— И вот произошла такая неприятность. Одна из девочек, которой я полностью доверял, присвоила мои деньги и исчезла. Это была выручка за партию товара.

— Каким образом Насте удалось взять эти деньги?

— Их привез человек, с которым мы заключили сделку. Я поступил глупо, не положив чемоданчик в сейф. Я оставил деньги в комнате и отлучился буквально на минуту. Вернувшись, я обнаружил, что Настя ушла, а вместе с нею ушел чемоданчик. Мы кинулись следом, но тщетно.

— А деньги не мог взять кто-нибудь другой?

— У меня была такая мысль. Однако сбылись мои самые худшие предположения. Сомнения оставались до недавнего времени.

— Почему до недавнего?

— Потому что если родители начали поиски ребенка, то это — серьезно. С такими деньгами в нашей стране можно неплохо устроиться. Купить недорогую квартирку в каком-нибудь городе, начать собственное дело. Девочка вполне могла решиться на это. Сидит теперь где-нибудь в провинции…

— Наш город — тоже провинция.