Долгота

Подлинная история одинокого гения, решившего величайшую научную задачу своей эпохи.

Моей матери, Бетти Грубер Собел, которая умеет ориентироваться по звёздам, но всегда ездит через Бруклин

Благодарности

Спасибо Уильяму Дж. X. Эндрюсу, куратору коллекции старинных научных приборов Гарвардского университета, организовавшему Симпозиум по долготе в Кембридже, штат Массачусетс (4—9 ноября 1993 года), где я впервые узнала про искусство нахождения долготы.

Спасибо редакции «Гарвардского журнала», особенно Джону Бетелу, Кристоферу Риду, Джину Мартину и Дженет Хокинс, которые отправили меня на Симпозиум по долготе и опубликовали мою статью о нём в номере за март — апрель 1994 года.

Спасибо издательскому отделу Совета по поддержке образования, наградившему мою статью золотой медалью.

Особая благодарность Джорджу Гибсону, издателю «Уолкер энд компани», который прочёл статью, увидел в ней зерно будущей книги — и пригласил меня её написать.

И огромное спасибо Майклу Карлайлу, вице-президенту агентства «Уильям Моррис», за блистательную поддержку проекта.

Предисловие к юбилейному изданию 2005 года

Нил Армстронг

В Огайо, в маленьком городке, где я рос, было два источника точного времени: радио, регулярно извещавшее: «Начало сигнала соответствует... часам стандартного восточного времени», и часы на здании муниципалитета — важная часть распорядка нашего дня. Те, кто не обзавёлся наручными часами, начинали и заканчивали работу по бою городских.

У многих часы имелись, карманные либо наручные, но они постоянно запаздывали или убегали вперёд, так что их приходилось подводить несколько раз на дню. Точными часами гордились и даже хвастались.

Купол муниципалитета был выше церковных колоколен. Четыре циферблата на его барабане смотрели по странам света. Школьников иногда водили на башню.

Снизу она казалась не такой и большой, но изнутри поражала своей огромностью. Пыльные балки скрещивались высоко над головой, стрелки на исполинских циферблатах были больше нашего роста. Тогда я усвоил важный урок: часы очень важны.

Прогулка по Темзе от Вестминстера к Гринвичу — это путешествие во времени. По берегам реки застыли два тысячелетия истории от римского порта Лондиниум до наших дней; истории, в которой оставили отпечаток Великая чума 1665-го, Великий пожар 1666-го, Промышленная революция и разрушительные мировые войны двадцатого столетия.

У Гринвичской пристани гостей встречают знаменитый клипер «Катти Сарк» и «Джипси Мот II» — маленькая яхта, на которой Фрэнсис Чичестер в одиночку обогнул земной шар. Всё здесь дышит морем. Недолгая прогулка по очаровательным улочкам — и вы у Национального морского музея. В галереях выставлены карты и личные вещи величайшего флотоводца Англии Горацио Нельсона и её величайшего мореплавателя—Джеймса Кука. Музей в Гринвиче — это картины и модели кораблей, навигационные и научные приборы, собрание карт и самая большая морская библиотека в мире.

В его залах я много лет назад нашёл то, что давно мечтал увидеть: самые, наверное, важные часы в истории — первые точные морские хронометры. Они сделаны в восемнадцатом веке бывшим йоркширским столяром Джоном Гаррисоном и не похожи ни на что, виденное мною раньше. Первые часы, фута два высотой, из латуни, с четырьмя циферблатами — по циферблату для каждой стрелки. Тяжёлые шары качаются на выступающих наружу рычагах, связанных между собой пружиной.

Вторые и третьи морские часы Гаррисона по виду чуть меньше; принцип у них тот же, но детали несколько иные. Последний и самый точный хронометр разительно отличается от трёх предыдущих. Он выглядит как сильно увеличенные карманные часы, дюймов пять-шесть в диаметре, дюйма два толщиной и заключён в серебряный корпус. Все хронометры сделаны необычайно искусно и кажутся творением ювелира; трудно поверить, что их изготовил простой столяр.

Я пересёк улицу, прошёл через парк и поднялся по холму к Флемстид-Хаус, обсерватории, выстроенной в 1675 году сэром Кристофером Реном. Король Карл II повелел возвести её, дабы отыскать метод нахождения долготы и «усовершенствовать искусство кораблевождения». В том же году он назначил Джона Флемстида первым королевским астрономом.

Через Гринвичскую обсерваторию проходит нулевой меридиан. Плоскость, проведённая через неё и земные полюса, разрезала бы нашу планету на Восточное и Западное полушария. Кроме того, это точка отсчёта среднего времени по Гринвичу (GMT), так что здесь начинается каждый новый день, год, столетие.

В какой-то момент хронометры Гаррисона перевезли из Морского музея через улицу, через парк и дальше по холму в обсерваторию. Ирония судьбы: сейчас, когда я пишу эти слова, часы стоят там, где работали их самые яростные критики, астрономы.