Доля дьявола

Пришел лечащий врач с медперсоналом, Лейн отступил, чтобы белые халаты смогли встать вокруг постели.

Он не хотел это признавать, но его это убило, из всех людей его мама хотела увидеть… его старшего брата, а не его. Это казалось чем-то… неправильным.

Главное, что она была в сознании.

— Что происходит? — потребовал он ответа от персонала, когда Лиззи встала рядом с ним. — Она… С ней же все нормально?

Ну же. Он подумал, что она только что победила этот чертовый рак.

Ответила та же медсестра, что и выбежала из палаты.

— Я попрошу вас выйти. Простите, но нам нужно место для работы.

— Что происходит? Я не уйду, пока вы не скажете.

— Наверное, это морфий. При таких дозах он может вызвать галлюцинации. Один из врачей все вам объяснит позже, хорошо?

— Пойдем, — произнесла Лиззи. — Мы подождем в коридоре.

Лейн позволил себя вытянуть обратно в коридор. И начал шагать туда-сюда, взад-вперед. Время текло, семья разместилась в креслах в коридоре, он не поднимал головы, чтобы не встречаться ни с кем глазами, только смотрел себе под ноги. Он не доверял даже самому себе встретиться с добрым взглядом Лиззи, которая глядя на него очень волновалась.

Какого черта она хотела поговорить с Эдвардом?

— Лейн.

— Хм? — Он остановился перед Лиззи и покачал головой. — Прости, что?

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — прошептала Лиззи, глядя на стеклянную дверь.

Она быстро заговорила, но очень тихо, и когда закончила, он стоял и ошеломленно пялился на нее.

Затем Лейн достал свой мобильный телефон и позвонил, тому, кого он мог назвать своим единственным спасителем.

Время для приема пищи в тюрьме распределялось в зависимости от вахтового метода режима работы участвующих (людей, готовивших пищу) и раздающих, и Эдварду пришлось привыкать к ранним завтракам в шесть утра, к одиннадцати — второму завтраку и обеду в четыре часа дня.

Поэтому, когда дверь в его камере открылась, он конечно же подумал, что пришло время обеда, поэтому с трудом стащил себя с койки, готовясь выйти с другими заключенными в коридор и встать в ряд, чтобы отправиться в столовую. Но оказалось, что время приема пищи еще не пришло.

Охранник, открывший дверь его камеры, оказался тем же самым, который приходил к нему незадолго до ланча, сказав, что его брат хотел с ним увидеться.

— К вам пришел еще один посетитель.

— Я же сказал, если это Лейн Болдвейн, то я не намерен с ним встречаться.

— Это не он.

Эдвард замолчал, выжидая, когда ему назовут имя посетителя.

— И как его…?

— Это женщина.

— Хорошо, с ней тоже нет. — Он опустился обратно на койку. — Я не хочу видеться с Шелби Лэндис.

— Дело в том, что я получил указания по телефону от моего руководства. И он отчетливо дал мне понять, что я обязан вас препроводить к ней. Или мне придется объясняться перед ним, почему я не смог этого сделать. И если я, на самом деле, не смогу вас к ней доставить, мое руководство поставит меня на не очень хорошую смену до конца этого месяца…

— Это не законно, ты же знаешь. Давление начальства на работе расценивается, как использование служебного положения в своих личных интересах…

— …но у меня появилась новая девушка, и мне необходимы выходные. Так что извини, парень, вам придется пойти со мной.

— И кто твой начальник? — спросил Эдвард, хотя и так уже знал.

— Шериф Рэмси.

— Конечно, я даже не сомневался. — Эдвард прикрыл глаза. — Послушай, на самом деле, совершенно не нужно…

— Давай, я отведу вас в комнату для свиданий, хотя бы на пять минут. Потому что шериф Рэмси позвонит, чтобы удостовериться, что вы пошли на встречу.

— Постой, дай-ка угадаю, ты даже готов перебросить меня через плечо и вытащить отсюда, если возникнет такая необходимость?

— Да. — По крайней мере, парень был честен с ним и похоже искренне огорчен происходящем. — Простите, но я обязан выполнять приказы руководства.

Эдвард встал и подумал о двух вещах: первое, что родители беспрерывно говорили своим детям давнишнюю фразу: «Если кто-то скажет прыгнуть тебе с моста, ты сделаешь это?» и второе, что, в принципе, он задолжал шерифу Рэмси свою жизнь, но этот долг почему-то стал растягиваться со всей этой херней с посетителями.

Почему они не могли просто вынести окончательный приговор и, в конце концов, увезти его из штата?

За исключением того, что очевидно же, что поезд не собирался давать по тормозам. Итак, на данный момент был он и подчиненный Рэмси, который был помешан на новой девушке, но никто не считался с его потребностями — разрешить ему оставить жизнь на плахе, а не проходить один и тот же путь, который Эдвард уже прошел вчерашней ночью.

Когда его впустили в комнату для допросов, он сел на тот же стул, что и ранее.

Должно быть, это Шелби попытается его еще раз уговорить. Что же получается, что она с Рэмси стала лучшими друзьями, так что ли? Ради кого еще, кроме нее, этот парень мог зайти так далеко?

У Эдварда не было других мыслей.