Долина лошадей

— Есть у нас такая история… Один лентяй, у которого была жутко ворчливая жена, поздней осенью оставил свою лодку на берегу и вспомнил о ней только тогда, когда зима уже закончилась. Она была до краев полна водой и снегом, от которых борта ее раздались вширь. Все решили, что его лодке пришел конец, но других лодок у этого лентяя попросту не было. Хорошенько высушив, он спустил ее на воду и, к своему крайнему удивлению, обнаружил, что она стала ходить куда лучше! Если верить этой истории, именно с той поры люди и стали делать такие лодки.

— На самом деле это очень смешная история. И рассказывать ее надо совсем иначе, — заметил Маркено.

— Возможно, здесь есть какая-то толика истины, — добавил Карлоно. — Если бы мы делали маленькую лодку, наша работа на этом бы и закончилась…

Они подошли к группе людей, сверливших костяными буравами отверстия в краях досок. Этот труд был утомительным и тяжелым, и потому он совершался большим количеством сменявших друг друга работников.

— Да… И я смог бы жениться… — вздохнул Тонолан, заметив среди работников Джетамио.

— У вас на лицах улыбки. Выходит, растяжка прошла нормально? — спросила молодая женщина у Карлоно, хотя смотрела она в этот момент только на Тонолана.

— Для начала надо дать ей обсохнуть. Тогда-то мы все и увидим, — уклончиво ответил Карлоно, не желавший искушать судьбу. — Как дела с обшивкой?

— С этим мы уже покончили. Теперь занимаемся досками для дома, — ответила женщина постарше. Так же как и Маркено, она походила на Карлоно, особенно когда улыбалась. — Молодой паре одной лодки мало. Ей и дом нужен. Он для них даже важнее, милый мой братик.

— Твой брат заинтересован в их браке не меньше тебя, Каролио, — заметил Бароно, с улыбкой посмотрев на молодых людей, томно взиравших друг на друга. — Но что такое дом без лодки?

Каролио бросила на него обиженный взгляд. Она слышал этот давний афоризм племени Рамудои уже столько раз, что тот начинал действовать ей на нервы.

— Ух! — воскликнул Бароно. — И этот сломался!

— Сегодня он какой-то неловкий, — заметила Каролио. — Ломает уже третий бурав. Наверное, хочет заняться чем-нибудь поинтереснее.

— Брось ты ворчать на своего супруга, — сказал Карлоно. — Буравы ломают все. Тут уж ничего не поделаешь.

— В одном она права. Занудная работа… Я не знаю ничего более утомительного, — усмехнулся Бароно.

— Он хочет показаться смешным. Что может быть хуже мужчины, считающего себя смешным? — вздохнула Каролио. Люди, стоявшие вокруг, заулыбались. Все знали об их любви, скрывавшейся за этим добродушным подшучиванием.

— Если у вас есть запасной бурав, я могу попробовать, — сказал Джондалар.

— Что это с ним? Ни один нормальный человек не захочет заниматься этим занудством, — искренне изумился Бароно, поспешив подняться на ноги.

— Джондалар интересуется строительством лодок, — ответил Карлоно. — Он хочет попробовать себя во всем.

— Ничего, придет время, мы сделаем из него настоящего Рамудои! — заявил Бароно. — Весьма разумный молодой человек. А вот по поводу его брата я не уверен, — добавил он, с улыбкой глянув на Тонолана, не отрывавшего глаз от Джетамио. — Если на него сейчас упадет дерево, он этого даже не заметит… Может, нам следует занять его чем-нибудь стоящим?

— Он может собирать дрова для парилки или обдирать ивовые прутья для сшивки досок, — сказал Карлоно. — Как только лодка обсохнет, мы начнем сверлить отверстия в корпусе. Потом можно будет заняться наращиванием бортов… Бароно, как ты думаешь, сколько нам нужно времени? Нужно сообщить Шамуду, тогда он сможет назначить день их свадьбы, и Доландо пошлет гонцов в другие Пещеры…

— Что еще нам остается сделать? — спросил Бароно, когда они направились к торчавшим из земли столбам.

— Помимо прочего, нужно установить стойки на носу и корме… Эй, Тонолан, ты идешь или нет? — окликнул жениха Маркено.

— Ммм… Конечно, конечно! Уже иду!

Едва они ушли, Джондалар подобрал с земли костяной бурав с рукоятью, выточенной из оленьего рога, и стал наблюдать за движениями работающей Каролио.

— Зачем дырка? — спросил он, просверлив пару отверстий. Каролио разбиралась в строительстве лодок не хуже своего брата-близнеца. Он занимался главным образом выдалбливанием челна и приданием ему нужной формы, она — пригонкой и сшивкой накладных бортов. Каролио повела Джондалара к другой рабочей площадке, на которой стояла частично разобранная лодка.

У плотов плавучесть определялась свойствами древесины, у лодок Шарамудои — объемом воздуха между бортами судна. Это замечательное новшество позволило начать постройку судов, имевших отличную маневренность и грузоподъемность. Доски обшивки, позволявшие нарастить борта и тем самым увеличить объем лодки, выгибались на пару и буквально пришивались к корпусу ивовыми прутьями, пропущенными через заранее просверленные отверстия; их концы жестко пригонялись клиньями к носовой и кормовой стойкам. Крепившиеся в последнюю очередь поперечины увеличивали жесткость лодки и позволяли устанавливать в ней скамейки.