Артур Конан Дойл

Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе

Этюд в багровых тонах

Часть I

Из воспоминаний доктора Джона Г. Уотсона, отставного офицера Военно-медицинской службы

Глава 1

Мистер Шерлок Холмс

Закончив в 1878 году Лондонский университет и получив степень доктора медицины, я сразу же поехал в Нетли. Там я прошел специальную подготовку, после чего мне присвоили статус военного хирурга. Затем с соблюдением всех необходимых формальностей меня определили в Пятый Нортумберлендский стрелковый полк ассистентом хирурга. Полк наш в то время стоял в Индии, но не успел я до него добраться, как вспыхнула вторая Афганская война. Высадившись в Бомбее, я узнал, что наши войска уже перевалили через горы, и продвинулись далеко вглубь неприятельской территории. Вместе с другими офицерами, так же, как и я, отставшими от своих частей, я пустился на поиски своего полка. Нашел я его в Кандагаре, куда добрался без особых сложностей, и сразу же приступил к своим новым обязанностям.

В отличие от многих, кому эта кампания принесла почести и звания, я вышел из афганской войны еще более несчастным, чем когда вступил в нее. На мою долю не досталось ничего, кроме неудач и разочарований. И начались они с того самого момента, когда из своей части я был переведен в Беркширский полк, вместе с которым участвовал в роковом сражении при Майванде, где наши войска потерпели сокрушительное поражение. Именно там мне в плечо угодила пуля, раздробив кость и повредив подключичную артерию. Я бы непременно попал в руки кровожадных фанатиков – гази, если бы не преданность и мужество моего ординарца Меррея, который, перекинув меня через спину вьючной лошади, умудрился благополучно дотащить меня до расположения британских частей.

Измотанного постоянными болями и ослабевшего от длительных мытарств, меня, вместе с множеством других страдальцев, отправили поездом в Пешавар, где располагался главный госпиталь. Там я стал постепенно поправляться и через некоторое время уже настолько окреп, что мог передвигаться по больничным палатам и даже выходить на веранду, чтобы немножко погреться на солнце. Однако вскоре на меня свалилась новая напасть, бич наших индийских колоний – тиф. Несколько месяцев меня считали почти безнадежным, но молодой организм победил болезнь. Я был едва жив от слабости и истощения, когда, наконец, пришел в сознание. И тогда врачебная комиссия решила немедленно отправить меня в Англию. Отплыл я на военном транспорте «Оронтес» и спустя месяц вышел на пристань в Портсмуте, имея в кармане трогательно-заботливое предписание правительства, разрешавшее мне в течение девяти месяцев восстанавливать безнадежно потерянное здоровье.

Не имея в Англии ни знакомых, ни родственников, я был свободен как ветер, если, конечно, можно чувствовать себя таковым на одиннадцать шиллингов и шесть пенсов в день. Именно такую сумму выделило мне все то же правительство. При таких обстоятельствах я, естественно, устремился в Лондон, в эту человеческую клоаку, куда неизбежно стекаются все бездельники и лодыри со всей империи. Некоторое время я влачил жалкое и бессмысленное существование в гостинице на Стренде, бездумно растрачивая свои гроши. Вполне естественно, мое финансовое положение вскоре сделалось настолько угрожающим, что я понял: необходимо либо бежать из столицы и прозябать где-нибудь в деревне, либо решительно менять образ жизни. Я выбрал последнее и, прежде всего, начал подумывать о том, чтобы покинуть гостиницу и найти себе жилье и попроще, и подешевле.

К этому мудрому решению я пришел, стоя у бара “Критерий”. Я уже подумывал, не зайти ли мне туда и не подкрепить свою решимость, как вдруг кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулся и увидел молодого Стэмфорда, которого сразу же узнал – он некоторое время работал моим помощником в одной из лондонских больниц. Не представляете, как приятно одинокому человеку, затерявшемуся в каменных дебрях Лондона вдруг увидеть знакомое лицо! Прежде мы со Стэмфордом никогда особенно не дружили, но сейчас я был чрезвычайно рад ему. Я почти с искренним восторгом приветствовал его, и он тоже, по-видимому, был рад видеть меня. От избытка чувств я пригласил его пообедать со мной, и мы, наняв кэб, тут же отправились в Холборн.

Некоторое время, пока кэб, грохоча колесами, тащился по забитым толпами лондонским улицам, Стэмфорд с нескрываемым удивлением разглядывал меня и затем спросил:

– Что это вы с собой сделали, Уотсон? Вы высохли, как щепка. А кожа у вас такая, словно вас долго дубили.

Стараясь не вдаваться в детали, я начал рассказывать ему о своих злоключениях, но даже когда мы доехали до места, я еще не успел закончить свое повествование.

– Ну и досталось же вам, – сочувственно произнес он. – А чем вы заняты сейчас?