Читаем Дом 1000 дверей полностью

- А ты? - кивнул В. Джаджу, интересуясь, почему Джадж сам ничего не выпьет.

- Не, - Джадж высунул язык, изобразив тошноту, - благодарю покорно! Пить всякую канифОль, да еще с утра!

Когда В. допил кофе, Джадж выхватил у В. пустую чашку и безо всяких церемоний кинул ее назад через плечо. С громким звоном чашка разбилась.

- Кстати, как те обстановочка? - Джадж кивнул на окружавшую их мебель. - Порядок? А, тут и от лейкиных художеств кое-чё осталось, - Джадж бросил взгляд на бордовые пуфики, ютившиеся в углу. - Ты догнал уже приблизительно, чё делать надо? - спросил он у В.

В. состроил неопределенную гримасу.

- И чё, так и будешь обитать в том, что другие тут накубатУрили? - продолжал Джадж. - Самому слабо кусторЕзнуть как следует?

В. отвечал гробовым молчанием.

- Я говорю, - не унимался Джадж, - надо те хоть попытаться модифтнуть чё-нить приличное. А то мы с Лейкой не всегда под боком будем. И куда тя занесет в следующий раз, а?

В. опять не нашелся что ответить.

- Ладно, для недогадливых канЮль объясняю подробно, что нужно делать. Первым делом закрываем глаза, - и Джадж, подойдя к В., прикрыл ему оба гла?за своими огромными клешнями. - Теперь представляем чего-нибудь этакое, для начала попроще, скажем, стол. Хоть на это тя хватит, надеюсь? Представил? То есть вызвал в воображении зрительный образ?

В. постарался быстренько припомнить какой-нибудь попадавшийся ему недавно на глаза стол.

- Представил? - В. неопределенно мотнул головой. - Прекрасно! Теперь от зрительных ощущений переходим к такти?льным. Понял? Ну же, потрогай его! - В. вытянул обе руки и попытался «потрогать» воображаемый стол. - Да не этими руками трогай, вот ведь беда! - кричал Джадж. - Потрогай его ТАМ! - В. догадался, что своими воображаемыми руками он должен потрогать воображаемый стол. Некоторое время он пыжился бе?з толку, пока ему и в самом деле не показалось, что он действительно ощущает своими руками прохладную гладкость стола.

- Следующий этап, - продолжал Джадж, - обоняние! Сие означает, что ты должен стол унюхать, учуять или как тебе будет угодно, но так или иначе добейся того, чтобы твой нос познакомился с этим столом, - В. долго пытался заставить работать свой воображаемый нос, пока ему это наконец не удалось, и тогда он узнал, что стол был сосновым. - Превосходно! - прокомментировал сие достижение Джадж.

- Теперь придется трудновато, кислЯй, я знаю, что до сих пор ты еще никогда не закусывал древесиной, но, так или иначе, настал черед вкуса. Попробуй его на вкус! - действительно, для В. «попробовать на вкус» стол оказалось нелегкой задачей, но через некоторое время к своему немалому удивлению, сам не зная как, В. впервые в жизни ощутил вкус свежей сосновой доски.

- Алле оп! - Джадж отметил цирковым восклицанием успех В., как если бы тот был хорошо дрессированной собачкой. - И-и-и, дорогие зрители, кульминация нашего шоу, незабываемый фокус под названием: «Услышь стол!» - Здесь В. застрял надолго. Как он ни бился, ему никак не удавалось услышать стол. Может быть, стол издает звуки симфонической музыки? Или легкие шорохи опавших листьев? Как, как, прах вас возьми, В. должен услышать то, что никогда не имело никакого звука?!

- Что, молчит? - спросил Джадж. В. кивнул. - Это только потому, кИсонька, что ты не даешь ему сказать! Если ты сам замолчишь, даю слово, твой стол заговорит! - В. не понял, что означает высказывание Джаджа, но старательно попытался «замолчать». Вскоре В. обнаружил, что он действительно мысленно болтает без у?молку и прекратить этот треп очень сложно. После нескольких попыток В. все-таки «замолчал», но, очевидно, ненадолго, потому что со стороны стола послышалось лишь легкое «а» или что-то в этом роде.

- Да, негусто, - разочарованно протянул Джадж. – Но обойдемся и этим. Хотя это еще не все, к твоему великому сожалению, мой коленкОровый коАгулянт. Как хочешь, но ты должен полюбить стол.

- Чего?! - вырвалось у В.

- Ты и стол должны стать единым целым! Настал черед основной фазы под кратким произвольным названием «один плюс один равно одному».

- Чего, чего?!

- И нечего «чегокать». Я знаю, - почти ласково сказал Джадж, - для тебя это звучит как бред. Но прошу, постарайся забыть о том, что это бред, и сделай, как я говорю. Только не напрягайся. Спокойно и медленно присоедини к себе стол. Ты и стол едины… ты и стол одно… - словно шаман заговаривал В. Джадж и страстно добавил: - Полюби его! Полюби всем сердцем!

В. честно попытался «присоединить к себе» стол, но при всех его усилиях единственное, что ему удалось, это вырастить на свой воображаемой груди нечто вроде деревянной ножки, может быть потому, что ему решительно не хотелось ни под каким видом «любить» стол.

- Сойдет для первого раза! - сказал Джадж и о?тнял руки от глаз В.

В. открыл глаза. Перед ним стоял сосновый стол. В. невольно ахнул. Губы его сами собой расплылись в улыбке, а грудь наполнило нечто вроде материнской гордости за свое дитя. Джадж смотрел на В. снисходительно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ледяной плен
Ледяной плен

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!Говорят, где-то во льдах Антарктики скрыта тайная фашистская база «211». Во время Второй мировой войны там разрабатывались секретные виды оружия, которые и сейчас, по прошествии ста лет, способны помочь остаткам человечества очистить поверхность от радиации и порожденных ею монстров. Но для девушки Леры важно лишь одно: возможно, там, в ледяном плену, уже двадцать лет томятся ее пропавшие без вести родители…

Alony , Дмитрий Александрович Федосеев , Игорь Вардунас , Игорь Владимирович Вардунас

Фантастика / Исторические любовные романы / Боевая фантастика / Постапокалипсис / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика