Дом чудес

— Ты всегда была готова последнее отдать, — вставила  миссис Фетли.  

— И в ответ приходит письмо — ради него-то я и старалась.  Узнаю, что уборка хмеля ему на пользу пошла,  совсем поправился, что был он на уборке полтора месяца,  а теперь снова возчиком в Смолдине работает. Так ли, сяк ли — выздоровел и ладно. Только счастья мне за десять  шиллингов не прибавилось: теперь меня другое гложет.  Ведь умри он, так бы моим и остался... А нынче,  того и гляди, другую заведет. Как подумаю об этом, прямо  места себе не нахожу. А весной еще одна напасть  прибавилась: открылся у меня на ноге, как раз где ботинок  кончается, чирей мерзкий и никак не заживает, хоть  ты тресни. Посмотрю на него — прямо мутит, ведь я телом  очень чистая. Меня лопатой на куски разруби, так  мигом все срастется, затянется! Тут миссис Маршалл ко  мне доктора своего подослала. Отругал он меня: мол,  надо было сразу к нему идти, а то сколько месяцев я  с этим проходила, да еще крашеными чулками ногу терла.  И нельзя, говорит, так много работать стоя. Нарыв-то  у меня прямо над веной выскочил, а она и так сильно  натруженная. «Теперь, говорит, он у вас долго не рассосется.  Не вдруг заболело, не вдруг пройдет. Ноге покой  нужен, повыше вверх ее держите. И не давайте свищу  раньше времени затягиваться. Вон ведь нога у вас какая  красивая!» И мокрую повязку наложил.  

— Правильно, — твердо сказала миссис Фетли. —  Мокрое только мокрым и лечат. Оно всю дрянь вытягивает,  как фитиль в лампе...  

— Вот-вот. Стала миссис Маршалл за мной следить,  все присаживаться заставляла, и скоро нога почти совсем  прошла. Но они меня все равно к Бесси отправили,  долечиваться, а то ведь я не из таких, чтоб особенно рассиживаться,  когда стоять требуется. Помнишь? Ты тогда  уже здесь жила.  

— Верно. Но у меня и в мыслях не было!  

— Значит, не зря я скрывалась, — улыбнулась миссис  Эшкрофт. — Пару раз видела я Гарри на улице. Поздоровел  он, пополнел, окреп. Потом вдруг пропал куда-то, и  узнаю я от его мамаши, что у него лошадь взбрыкнула и  угодила ему в бок. Слег  он, жалуется, что болит. Тут  Бесси ей возьми да и скажи: «Жаль, не женат ваш сынок,  а то б жена за ним ходила». Старуха как на нее накинется:  «Да мой сын, говорит, на женщин и глядеть не  хочет. И я за ним, покуда жива, пригляжу получше любой  другой. Уж я для него своих рук не пожалею!» Тут  я поняла, что она его стеречь будет не хуже цепной собаки,  и костей просить не станет.  

Миссис Фетли тихонько засмеялась.

— Тот д е н ь , — снова заговорила миссис Эшкрофт, — весь на ногах провела — доктора караулила, как он входил  да выходил. Думали, ребро задето. Из-за этого у  меня нарыв снова открылся, гной течет, сочится. А на  следующее утро узнаю — ребра все целехонькие, и ночь  он спокойно провел. Как услыхала я об этом, так себе и  говорю: «Может, это случайно так вышло. Подожду-ка  неделю, буду нарочно ногу бередить. Посмотрим, что получится ». Сначала болей у меня не было, только слабость  большая. А у него еще одна ночь спокойно прошла. Значит,  думаю, надо продолжать, а поверить пока боюсь.  И вот в субботу гляжу — появляется он, с лица и не скажешь,  что хворал. Тут я чуть на колени не бросилась —  хорошо, Бесси дома не было. «Ага, думаю, попался, дорогуша,  не уйдешь. Мой ты теперь, до конца дней мой, хоть  и не узнать тебе про это». «Господи, говорю, пошли мне  ради него жизнь долгую!» Вот тогда злоба моя во мне и  утихла.  

— Насовсем? — поинтересовалась миссис Фетли.   — Ну не то чтобы насовсем, всякое бывает. Да только  теперь я знаю, наверное знаю, что он без меня не может.  Стала я свою ногу приучать, чтоб по команде болела.  И надо же — приучила. Прикажу — заболит, прикажу —  пройдет. И знаешь, Лиз, как странно: сперва я сама, только  болячка затянется, бередить ее начинала. Боялась,  не случилось ли с Гарри чего без меня. А потом смекнула  — знак это мне такой, что все, мол, в порядке, можно  не тревожиться. И уж больше не самовольничала.  

— И долго эти передышки длились? — полюбопытствовала  миссис Фетли.  

— Как когда. Раза два почти по году были: все подживет,  засохнет, только под корочкой ранка малюсенькая,  чуть сочится. Потом вдруг, ни с того ни с сего, гноиться  начнет. Значит, предупреждение это мне. Тут уж  ничего не поделаешь — надо терпеть. Да только кто за  меня работать будет! Вот и работаю; а совсем невмоготу  станет — начинаю ногу щадить, на стул вытягивать, она  понемногу и стихнет. А болело как-то особенно — сразу  чувствую, что с ним неладно. Ну, я тогда Бесси немного  деньжат отошлю или детишкам гостинец — узнать, что  с ним. И каждый раз что-нибудь да было! Вот так он и  живет, не догадывается, что без меня давно бы пропал.  Ведь сколько лет уже так, сколько лет!

— А тебе за это какая награда? — почти простонала  миссис Фетли. — Видела хоть его?