Дом на глухой окраине

Немного послонявшись по лесу, Вика вышла к родному дому, постояла пару минут, собираясь с силами, и все же переступила его порог. Прихожая выглядела так же, как и двадцать лет назад: тусклое зеркало с трещиной, деревянная вешалка, выцветшие обои в мелкий цветочек… Даже половик был тот же, будто все это время здесь никто не жил.

Вика плотнее натянула рукава толстовки на холодные пальцы и прошла дальше, в гостиную. Лев сидел на диване, к ней спиной, перед ним на столике стояли две белые чашки и старенький чайник, а напротив него маячила гостья, показавшаяся смутно знакомой.

— А вот и Вика! — Лев повернул голову на звук ее шагов. — К тебе тут подруга детства пришла. Думала, мы — новые жильцы.

Вика едва не развернулась, собираясь сбежать, но вовремя поняла, что деваться некуда. Она приблизилась к дивану, встала позади Льва, чтобы чувствовать себя защищенной, и окинула хорошенькую блондинку лет тридцати непонимающим взглядом.

— Женя, — представилась блондинка. — Помнишь? Дочка тети Нади.

— Помню, — сказала Вика, тщетно пытаясь разглядеть в ней хоть что-то от плаксивой, постоянно ноющей девчонки, какой она была в детстве. — Но не узнаю.

— Я бы тебя тоже не узнала. Решила, что новые люди заехали, пришла их предупредить… — Конец фразы Женя произнесла с едва заметным нажимом, и Вика болезненно поморщилась.

— О том, что дом разваливается? — не понял Лев. — Он еще очень даже ничего, легкий косметический ремонт, и…

— О том, что он стоит на кладбище.

— Правда? — изумился Лев. — Кто же деду разрешение выдал?

— Он сам себе все разрешал, — по слогам произнесла Вика, в упор глядя на Женю. — И никакого кладбища здесь нет.

Наконец почувствовав напряжение, воцарившееся в комнате, Лев поднялся с дивана и вопросительно посмотрел на Вику. Она стояла неподвижно, скрестив на груди руки и прожигая гостью неприязненным взглядом. Женя криво усмехнулась и направилась к выходу.

— Мама, ну ты скоро? — В помещение вбежал белобрысый мальчик лет семи.

Вика вздрогнула, на мгновение ее глаза округлились от страха, но она тут же сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Идем, Вася. Я им сказала, что хотела. — Женя ласково потрепала ребенка по голове и, слегка подталкивая его вперед, вышла за дверь. В проеме на пару секунд мелькнул баскетбольный мяч, который Вася подхватил с пола и бережно прижал к себе, прежде чем исчезнуть из поля зрения. Вика изо всех сил стиснула челюсти, но ко Льву повернулась уже со спокойным выражением лица.

— Что ты будешь на обед?

— Какой обед, Вика? Что это сейчас было?

— Мелкая поганка из прошлого. Забей.

— Уверена?

— Однажды ей прилетит за все хорошее, а пока… — Вика натянуто улыбнулась, — предлагаю осмотреть спальню.

Лев с готовностью двинулся за ней.

* * *

Темнота опустилась внезапно — Вика уже и забыла эту особенность городка. День здесь нередко заканчивался резко, словно кто-то невидимый щелкал выключателем, погружая улицы во мрак и заставляя припозднившихся прохожих торопиться домой.

Вика сидела у окна, разбирая документы деда, Лев дремал в кресле на другом конце комнаты. Сейчас она была рада, что с ним не нужно ни о чем разговаривать, выдавливая из себя эмоции и реакции нормального человека. К концу дня Вика вымоталась настолько, что продолжать притворяться была просто не в состоянии. Все, о чем она мечтала, — поскорее вернуться в привычную жизнь и забыть эту поездку раз и навсегда. Но дом не отпускал.

Вика слышала его шорохи, видела сумрачные тени в нем, вдыхала запахи старого дерева и затхлости, в ее памяти проносились призрачные обрывки пережитого, и от этого хотелось тоскливо выть. Тяжело вздохнув, она перевернула очередной листок с неразборчивыми надписями и синими печатями, и в этот момент тишину улицы вдруг прорезал женский крик. Был он до того отчаянным, что Вика даже не сразу сообразила, что кричит Женя, окончательно все испоганившая своим визитом. Но сейчас подруга детства была далека от колких замечаний и прозрачных намеков — она в ужасе выкрикивала имя сына.

— Что? — Лев не сразу проснулся. — Что такое?

— Без понятия, — равнодушно пожала плечами Вика. — Наверное, семейная ссора.

Лев поднялся, чуть пошатываясь и зевая, подошел к Вике и с некоторым трудом открыл старое, дребезжащее окно. Слышимость стала лучше, но ясности не прибавилось. Женя все продолжала надрываться, однако теперь к ее голосу прибавились другие голоса, и было понятно, что сна лишилась половина улицы.

— Истеричка…

— Да ладно тебе, вроде случилось что-то.

— Ты не знаешь, как она в детстве вопила. Чуть что не так, сразу вой на всю округу.

— Вася — это же сын ее? Может, с ребенком что?

— С ребенком случилось только одно — ему не повезло родиться в шизанутой семейке… Лучше скажи мне: вот эта бумажка может еще понадобиться или ее выбросить?

Лев рассеянно взглянул на документ, который Вика ему протянула, пробежал его глазами и снова посмотрел в сторону улицы.

— Я все-таки схожу узнаю, что там такое. Вдруг помощь нужна…

— Даже не сомневаюсь, ей всегда нужна помощь, — покачала головой Вика, но отговаривать его не стала.