Дом неистовых клятв

Море неожиданно успокаивается. Даже чересчур неожиданно.

Я поднимаю голову от деревянных планок и проверяю, не блестит ли где железный ворон.

«Лор?»

Огромные колеса стонут, и дым вырывается из них прямо мне в лицо. Это единственная часть моего тела, которая не закрыта сейчас тканью.

«Это не дым, Behach Ean. Это я».

Сердце начинает колотиться о мои рёбра.

«Нет! Вернись обратно, Лор. Пожалуйста. Вернись».

«Никто больше не обстреливает нас обсидианом, mo khra».

Я моргаю, глядя на колёса, и обнаруживаю, что они действительно перестали крутиться. Я перевожу взгляд на свою пару.

«Ты меня видишь?»

«Нет, но я слышу, как бьётся твоё сердце».

Неожиданно вокруг становится так тихо, что я слышу, как откуда-то снизу доносятся булькающие хрипы и тяжёлые удары.

Я подползаю ближе к дыре в форме ворона и прищуриваюсь. И хотя корабль больше не раскачивается, содержимое моего желудка вылетает наружу из-за запаха и зрелища внизу, представшего перед моими глазами.

ГЛАВА 73

Моя рвота плюхается на чью-то отрубленную голову прямо в тот момент, когда она врезается в сапоги ворона в человеческом обличье. Это Эрвин.

Мужчина смотрит на мерзкую лужу, после чего запрокидывает голову, чтобы понять, откуда она взялась.

«Наши враги исчезли, Behach Ean. Можешь появиться».

Исчезли. Довольно милая замена слову «мертвы».

Я переворачиваюсь на спину, устремляю свои слезящиеся глаза на воронов, кружащих среди белых облаков, похожих на шарики хлопка, и жду, когда мой желудок перестанет сокращаться. И только после этого я отрываю дрожащую ладонь от живота и подношу к предплечью. Я некоторое время держу руку над кожей, как делал когда-то Юстус в обсидиановом подземелье, и когда моё предплечье начинает покалывать, я опускаю на него руку и стираю кровь.

Кто-то резко вдыхает рядом со мной.

Я поворачиваю голову и обнаруживаю Габриэля, который смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Привет.

Он не произносит ни звука, а только смотрит на меня с отвисшей челюстью.

Я переворачиваюсь на бок и встаю на четвереньки.

— Сейчас я сниму с тебя Кольма, хорошо?

Выпрямившись, я начинаю изучать гигантскую перевернутую статую в поисках входного отверстия, и замечаю небольшое углубление посреди живота. Если я не заберусь на ворона, то не смогу до него дотянуться. И хотя я не особенно тяжёлая, я не хочу увеличить вес, который давит на моего друга, поэтому я хватаюсь за крыло Кольма. Сжав зубы, я приседаю на корточки, а затем приподнимаюсь, чтобы поднять чёрное крыло как можно выше. Но этого оказывается недостаточно, чтобы освободить Габриэля.

— Юстус! — хрипло произношу я. — Помогите.

Он, должно быть, услышал мою просьбу, потому что его «скакун» приземляется на палубу галеона.

— Они нашли рунический камень? — спрашивает он, подходя ко мне и смотря из стороны в сторону, словно боится, что кто-то из солдат мог избежать гнева воронов.

— Ещё не знаю. Помогите мне поднять Кольма.

Он смотрит на молодого фейри с жалостью и сжимает губы.

— Я его подниму, а ты хватай Габриэля. Когда я скажу «давай», вытаскивай его, хорошо?

Я киваю, приседаю на корточки, хватаю Габриэля за руку, а также цепляюсь за его ремень.

— Смотри только на меня, Мориати, — добавляю я с улыбкой, которая, как я надеюсь, его успокоит.

Деревянные планки трещат.

Слово «Давай!» хрипло вырывается изо рта Юстуса.

Я дёргаю. Габриэль резко вдыхает и издаёт слабый стон, когда я вытаскиваю его тело из-под Кольма. Как только его изуродованная нога освобождается, Юстус отпускает обсидиановое крыло, и птица с громким стуком падет на палубу.

Юстус осматривает ногу фейри, а затем ищет что-то в кармане своего кителя.

Когда солнечный луч отражается от его табакерки с солью, инкрустированной рубинами, я морщусь. Он же не думает, что сейчас подходящее время для клятв? И какие ещё признания он ждёт? Не мог же Габриэль вступить в сговор с Данте и Таво… О, боги, неужели Юстус так думает?

Он поворачивает маленькую коробочку в руке, а затем приподнимает какую-то маленькую защёлку и верхняя часть открывается. Я округляю глаза. В потайном отделении обнаруживаются шаббианские кристаллы, которые сияют всеми цветами радуги. Он наклоняется над Габриэлем, затем медленно снимает порезанную чёрную ткань с повреждённой икры, выбирает три кристалла цвета охры и помещает их в рану.

Габриель издаёт шипение, когда кристаллы растворяются в его крови и начинают воздействовать своей магией на его плоть.

— Высуни язык, Мориати.

Юстус роется среди кристаллов и достаёт еще один.

Пока он скармливает Габриэлю фиолетовый кристалл, я забираюсь на обсидиановое тело Кольма. Дробинка засела так глубоко, что мне понадобится какой-нибудь инструмент, чтобы её вытащить. Я уже собираюсь попросить кого-нибудь принести мне его, как вдруг из брюха галеона раздаётся крик. Моё сердце подступает к горлу и увеличивается в размерах.

«ЛОР?»