Дом неистовых клятв

Я чуть крепче обхватываю своего отца за шею и смотрю вперёд поверх его крыльев. Корабль разламывается на две части, точно печенье, и они тонут так быстро, что вороны всё еще продолжают взмывать в воздух, когда пена уже начинает проглатывать мачты.

Поверхность воды успокаивается за пару секунд и становится гладкой, точно саван, накрывший деревянную могилу, заполненную фейри, выбравшими не ту сторону. Они наши враги, но моё сердце сжимается при мысли о семьях и друзьях, которых они оставили на земле.

«Мы отвратительные создания, Фэллон. И из-за нас происходит много несправедливости и неоправданных потерь».

Я смотрю на ворона, который разделяется надвое, подобно кораблю. Два ворона Лора парят по обе стороны от меня, а третий устремляется в начало нашей крылатой процессии, задерживаясь рядом с каждым из своих оборотней и облетая фейри.

Лор больше не пастух, но он как будто считает своих овец и пытается убедиться в том, что всё его стадо в сборе. Не удивительно, что Мара выбрала именно его лидером этого народа.

«Отправь их всех домой, Лор. Им нет смысла рисковать своими жизнями. Это сражение между мной и Данте».

«Я получил твоё сообщение перед тем, как потопить галеон, Behach Ean».

«Тогда почему все летят по направлению к Глэйсу?»

«Потому что мы племя, Фэллон. Семья. Те, кто держатся вместе, несмотря ни на что».

«Но Мириам сейчас находится с Данте, и одним богам известно, сколько с ним ещё солдат».

«А у тебя есть я и четырнадцать наших лучших воинов».

«Может быть, им стоит хотя бы подняться высоко-высоко, чтобы ни одна стрела или дробинка не смогла их достать?»

«Я предложу им».

Воздух становится холоднее, я пытаюсь визуализировать нашу победу, представляя гигантские каменные коридоры Небесного королевства, наполненные шумом и жизнью. На улицах Тарекуори и Тарелексо бегают беспечные чистокровки и полурослики. А болота, леса и пустыня переполнены ликующими людьми, которые могут отращивать волосы любой длины, какой захотят. Они вольны путешествовать без каких-либо документов, потому что наш мир больше не поделен на районы, согласно тому количеству магии, которая течёт в крови их жителей. И, наконец, я представляю женщин с глазами, похожими на драгоценные камни, которые приплывают к нашим берегам. Лёгкие платья развеваются вокруг их загорелых тел — ведь Фибус настаивает на том, что шаббианцы всюду носят шёлковые одежды, даже на войну.

Я знаю, что моё представление о будущем слишком идеалистично. Мир может измениться, но эти изменения будут постепенными, и будет много протестов, так как ни один режим не может понравиться всем. Но всё же, пока мы летим, подгоняемые ветром, в сторону Глэйса, я погружаюсь в эти мечты о мире, желая поднять себе настроение и закалить волю.

«Как думаешь, Данте ждёт нас?»

«Да».

«А зачем он, по-твоему, убежал в Глэйс?»

«Потому что он знал, что ещё каких-нибудь пара дней, и мы выкурим его из туннелей».

«По-твоему, Владимир знает, что он укрылся в Глэйсе?»

«Нет».

Когда на горизонте появляется белая полоса, я говорю:

«Если Алёна спрятала его у себя в королевстве, боюсь, нашей дочери будет некого убивать».

«Надеюсь, что она действительно спрятала его, потому что я бы ничего так не хотел, как избавить нашего будущего ребёнка от необходимости иметь дело с этой бесцеремонной принцессой».

Я улыбаюсь, потому что прекрасно представляю, каким отцом будет Лор. Скорее всего, он не разрешит нашим детям покидать гнездо до тех пор, пока им не исполнится пятьдесят.

Это в лучшем случае… Ещё более вероятно, что им должно будет исполниться все сто.