Дом с привидением

— Ты задавала себе вопрос, кто ты?

— А ты? Ты задавала?

— Так, Аркадий Петрович номер два, — она снова щелкнула ее по носу. — Это ведь его манера переадресовывать вопрос. Ладно, тебе скажу. Я спросила себя: «Кто я?» — только один раз и, ответив на него, нарушила все существующие правила.

Сашка зачарованно выдохнула:

— И какой же был твой ответ?

— Я спросила себя: «Кто я?» И ответила: я женщина-совершенство, я искусствовед, я изысканная красавица, которой все восхищаются, сестра своего брата — Аркадия Мамонова.

— Ну? — Саша передернула плечами. — Это же правда.

Виктория легко отмахнулась, так нарочито небрежно, как только она умела это делать:

— В том-то и дело, что нет, девочка моя. Все, о чем я только что сказала, — есть иллюзия, которую создал твой папа, а мой братец. И только. А я? Получалось, что я — иллюзия?

— Меньше книжек по философии нужно было читать, — буркнула Сашка.

— Пока мы здесь, пока мы в империи Мамонова, мы все — его иллюзии. И не более. Можно такими и оставаться, но понять, кто ты на самом деле, можно только на свободе.

— И кто ты?

— Я? — тут Вика задумалась, покосилась на застывшего у стойки Рябого. Сашка знала, что это очередной трюк, чтобы продлить паузу. — Не знаю…

Ответ был предельно честным. Это она поняла по потемневшим глазам тетки.

Сашка перешла на шепот:

— Тогда в чем суть твоего бунта? Столько треволнений, чтобы сложить лавры и стать никем? А где смысл?

— Смысл в том, что теперь у меня есть будущее. Что мне было уготовлено в империи брата? Купаться в иллюзиях до конца жизни?

— А разве это плохо?

Виктория улыбнулась ей с ласковой снисходительностью, как дурочке:

— Для кого-то, может быть, и нормально, для меня неприемлемо.

— И не нужно на меня так смотреть, я не идиотка, — Сашка вдруг разозлилась, даже покраснела. — Я отлично понимаю, о чем ты говоришь. Бог даст, у меня тоже будет шанс распрощаться с иллюзиями. И не позже чем через два месяца.

— Думаешь, в Хьюстоне что-то изменится? Нет, измениться должно вот здесь, — тетка приложила руку к груди. И тут же снова превратилась из задумчиво-поучающей тетушки в озорную подружку. — Так ты не пробовала нарушить правила?

— Да как-то не приходилось… — Саша почувствовала, как кровь закипает, начиная почему-то от колен, медленно поднимаясь щекочущей волной выше и выше, пока мочки ушей не зачесались.

— А как насчет попробовать? — услыхала она уже ожидаемый вопрос. — Прямо сейчас, а? — Виктория покосилась на Рябого.

— Что ты имеешь в виду? — Саша потупилась, боясь, что телохранитель со свойственной ему собачьей интуицией уже заподозрил неладное.

— Сбежать от него не хочешь?

— Шутишь! Это невозможно. Я попытки забросила года три тому назад, — она даже фыркнула, чтобы недотепа-тетушка поняла всю абсурдность своего предложения.

— Значит, плохо пыталась. Давай я тебе помогу. Побродишь по Москве в одиночку, разве ты не этого хочешь больше всего на свете?

— Конечно, хочу, — Саша схватилась за ложку и сунула в рот подтаявшее мороженое. Проглотила его, так и не почувствовав ни вкуса, ни холода. — А когда?

— Сейчас.

Сашка едва удержалась, чтобы не подпрыгнуть на стуле.

— Да что ты дергаешься! — возмутилась Виктория. — Я его отвлеку. Ты пойдешь в туалет, смотри осторожно. Видишь, там рядом проход на кухню. Из кухни наверняка есть второй выход. Деньги есть?

— В смысле? — Сашка все еще не верила в реальность происходящего.

— Деньги — это такие разноцветные бумажки, на которые ты можешь все купить. Даже жетон на метро. Что такое метро, не нужно объяснять? — она лучезарно улыбнулась Рябому и снова повернулась к племяннице.

— Времени нет, — буркнула та. — Так я пошла?

— Встретимся через три часа. Где?

— В ГУМе у фонтана, — выпалила Сашка и порывисто встала со стула.

Иного места для встречи ей в голову не пришло.

Рябой, узрев динамику за столом своих подопечных, напрягся, сфокусировал вопросительный взгляд на Сашке. Виктория тоже поднялась. Тут он не вытерпел, шагнул к ним.

— Мы решили поехать в галерею «Арко», — предупредила Вика дальнейшие расспросы. — Кажется, там выставляется эта… ну, Лидкина муза… Дюралев. Она мне очень советовала. Сейчас Сашка вернется, и поедем.

Взгляд Рябого наполнился тоской. Перспектива хождения меж кошмарных полотен новомодного живописца порадовать его никак не могла. Наверное, в душе он уже проклял тот день, когда Аркадий Мамонов приписал его к своей ветреной дочери.

— Пепси, — упавшим голосом обратился он к бармену, краем глаза отслеживая траекторию Сашкиного движения, — и льда побольше. Целый стакан льда, мать вашу!

Бармен невозмутимо пожал плечами и сыпанул полный совочек льда в высокий стакан.

* * *