Дом с привидениями

В привычной обстановке все почувствовали себя значительно легче. Настроение было приподнятое и возбужденное. Все-таки не зря разуверившееся человечество решилось на последнюю попытку. Не зря три космических корабля — их “Левингстон”, “Нансен” и “Миклухо-Маклай” — стартовали летним вечером с Земли, еще пахнущей бензином и затянутой радужной нефтяной пленкой, еще в руинах, но уже восстанавливаемой и выздоравливающей. Не зря на долгие годы стали они далекими для близких. Они должны были открыть эту планету.

В кают-компании было уютно по-земному, из экрана высунулся торс Кэндзибуро Смита. Он “проводил беседу” с командой. Говорил он сурово, как Савонарола на площади Флоренции.

“Было бы стыдно перед соседями по дому, перед друзьями по работе, перед отцами и матерями, со страхом отпустившими нас и с бесконечным терпением ждущими, и перед многими другими совершенно незнакомыми людьми! — говорил он. — Съесть десятилетний запас энергии, собранной в космических энергостанциях и… ничего не дать взамен. За столько лет не посадить ни одного дерева, не вычистить лужи, не законсервировать памятника прошлого и, вернувшись, сказать: “Нету. Нету обитаемых миров, мы одни в мире. Это объективная реальность”. Конечно, объективная, а все-таки… все-таки обидно. И не очень оправдаешься. Но теперь мы нашли ее!”

— Ура капитану Смиту! — крикнул Эррера, и все его поддержали.

— Ура-а!

Несколько минут казалось, что из глаз старика польются слезы, но он как-то странно крякнул и неожиданно выключил экран.

Весь следующий день отливали из сверхпрочной пластмассы, она была даже ковкой, корпус вездехода. Формами для деталей служили углы и участки стен комнат, подлестничные пространства и другие участки ракеты. Все было предусмотрено. Проверили двигатели и оборудование вездеходов, а к вечеру уже окончили монтаж. Еще через четыре дня разведчики осмотрели территорию в десять квадратных километров и углубились в декоративный лес. Ездили на вездеходе и ходили пешком, составили огромный живой гербарий, наловили целый зоосад животных и насекомых. Наконец, обнаружили море или большое озеро.

— Странная планета, странный животный мир! — сказал за ужином их биолог Том Гаррисон. — Совсем нет хищников. Не обнаружено! Никто не поедает другого, все лопают траву!

— Нет разумной жизни, — поддержал его Антуан. — Как ни старались отыскать, не нашли. Скучная планета. Рай до Адама и Евы.

Про Адама и Еву никто не понял, тактично промолчали.

— Нет, — Рэд говорил медленно, взвешивая слова. — Скучной я бы ее не назвал. Тихая, но… тревожная. Мне здесь беспокойно. Будто кто-то подглядывает за мной…

— Ты прав! — неожиданно поддержала его Жаннет. — И у меня такое чувство, что кто-то из кустов постоянно наблюдает за нами.

Эррера вспомнил слова капитана о психической устойчивости Жаннет и покачал головой. Молча — у него были причины молчать.

— Голубые лебеди за тобой подглядывают, — сказал он с казенным сарказмом. — Или жираусы. — Жираусы похожи одновременно на жирафов и страусов. — Или коровы! Разумных здесь нет!

— Пока нет!

— А по-моему, очень милые существа эти хоботные антилопы, — вмешалась Мзия. — Неразумные, но мирные.

Действительно, антилопы Гаррисона, как их назвали, на плоть пришельцев не посягали, жрали в основном траву и листья, и большинством голосов было решено, что они травоядные.

Многие животные уже получили названия и были классифицированы. Например, первое встреченное ими в этом мире существо — восьминогая кошка получила наименование “Эррера усатая”, а голубые птицы — “Лебедь Антуана”, чем Пуйярд очень гордился.

— Нужно проверить море! — неожиданно сказал Селинджер. — Может быть, разумная жизнь развивается здесь в другой среде.

— Верно, — рассеянно кивнула головой Ютта, а потом, очнувшись от своих мыслей, спросила: — А почему вы все думаете, что здесь должна быть разумная жизнь?

— Почему мы так думаем? — растерянно пробормотал Антуан. — А правда, почему мы так думаем?

Десантники замолчали. Они чувствовали, что их детская вера в разумную жизнь на планете подтверждается какими-то неуловимыми аргументами. Но какими — никто не мог сказать. Что-то ускользало от их внимания; это была первая попытка осмыслить этот мир и разобраться в своих ощущениях.

— По-моему, здесь слишком хорошо! — робко высказал свою мысль Рэд. — Может, я говорю глупость, но здесь неестественно красиво, удобно, что ли, для дикого мира!

— Как будто здесь над природой поработали дизайнеры и психологи! — выкрикнул Том.

— Смотри, Эррера, ни одного ядовитого плода, все съедобно, все вкусно, полный набор металлов в плодах и витаминов тоже, — Мзия словно задалась целью убедить неверующего Эрреру.

— Ни одного хищника, — сказала задумчиво Ютта. — Даже насекомые не кусают.

— Может, и на Земле было так же до появления человека! — возразил Эррера. — Откуда вы знаете?

— Не-ет! Мы знаем, что на Земле всегда один вид животных поедал другой вид в продолжение всех геологических эпох. А здесь они все травоядные! — сказала Ютта. — Нет, здесь какая-то тайна!

И все с ней согласились.