Дом с привидениями в Летчфорде

Нет, если Вал и впрямь влюблен в мою кузину, то он как взрослый человек, надеюсь, понимает, что лучше бы ему держаться от Фэри-Уотер подальше. Тут мне пришло в голову, что именно так он и пытался поступать, и я решил предоставить ему еще одну возможность.

— Во вторник я буду проездом в городе, Вал, — сказал я. — Нет ли у тебя каких-либо поручений?

— Благодарю вас, нет, — ответил он. — Я собираюсь в Лондон завтра и как раз хотел спросить вас о том же.

— Хочешь дать очередные рекомендации герцогу? — предположил я.

— Да. Мне кажется, ему следует показаться кому-нибудь более опытному, чем я. Положение серьезное, и на мне лежит большая ответственность.

— Вне всякого сомнения, — отозвался я, и если он и заметил издевку в моем голосе, то воздержался от комментариев.

Как ни возьми, Валентайн Уолдрум был на редкость приятным человеком. В каком бы дурном расположении духа кто-то ни находился, как бы бесцеремонно себя ни вел, Вал не подавал виду. Он говорил точно так же, как обычно. Он либо не замечал, либо не хотел замечать, что я всеми силами стараюсь спровадить его обратно в Лоу-Парк, куда угодно, лишь бы подальше от Фэри-Уотер.

"Ничего, — подумал я, — если у него осталась хоть капля здравого смысла, он не станет часто приезжать сюда в мое отсутствие, когда же я вернусь, он, вероятно, сможет оставить своего пациента на попечение доктора Слоуна".

— Мэри, — сказал я громко, — подари мне, пожалуйста, пару лебедей.

Миссис Тревор и Валентайн поглядели на меня с изумлением.

— Лебедей? — повторил Валентайн. — А где вы будете держать их?

— Разумеется, не у себя дома, — ответил я. — Но пока они мне не нужны. Возможно, они мне вообще не понадобятся.

— Он надумал жениться, уверяю вас, — воскликнул Валентайн.

Мэри взглянула на меня с любопытством.

— Нет, — сказал я. — Пока я в своем уме, меня не заманить под венец. Ведь тот, кто плывя по течению, угодит прямо в брачные сети, уже не вырвется на волю.

— Не могу с вами согласиться, — возразил Валентайн. — Много славных кораблей не вышло в море, недооценив опасности, подстерегающие на берегу.

— Возможно, ты и прав, — ответил я. — Но от такого берега, как брак, любому благоразумному капитану лучше держаться подальше.

В глазах у Валентайна промелькнуло любопытство. Я сказал именно то, чего не собирался говорить, и он раздумывал, нет ли в моих словах скрытого смысла.

Он встал, подошел к одному из окон и хмыкнул, я уверен, невольно. Затем я услыхал, как он гремит ключами в кармане, — мне приятно вспомнить, что впоследствии он частенько гремел соверенами.

— По-моему, — сказал он, — мне пора возвращаться к моему высокородному пациенту. Надеюсь, нам удастся спасти ему зрение.

— Умоляю вас, помогите ему! — воскликнула Мэри, принимавшая горячее участие в судьбе молодого человека, который мог остаться слепым на всю жизнь.

При виде взволнованного умоляющего личика Валентайн улыбнулся и ответил:

— Это зависит не от меня, но, верьте, я сделаю все возможное, хотя бы ради его невесты. Такой красивой и милой девушки мне еще не приходилось видеть.

Он произнес эти слова, совершенно не думая о том, какое впечатление они произведут на Мэри, но я заметил, как вспыхнуло и тотчас побледнело ее лицо, когда она услышала, как Валентайн восхищается другой женщиной.

Значит, это правда. Все эти годы судьба берегла ее от любви, теперь же, когда ее молодость уходила и можно было надеяться, что остаток жизни она проведет, как и прежде, в неведении, мое вмешательство, моя глупость и недальновидность привели к тому, что к ней пришло то знание, от которого я тщетно старался ее уберечь.

Я проводил Валентайна до дверей. Когда я собирался с ним проститься, он положил мне руку на плечо и сказал:

— Умному человеку достаточно и намека, но лучше было бы сказать мне все начистоту. Как только мой теперешний пациент перестанет нуждаться в моей помощи, я навсегда покину Фэри-Уотер.

На следующее утро я отправился в Кроу-Холл и оставался там до прибытия леди Мэри.

Хотя я сделал все необходимые приготовления к ее приезду, я не был уверен, что она не изменит своего решения. Вот почему, завидев на повороте в аллею одинокую пролетку, предмет гордости соседнего городка, я испытал смешанное чувство беспокойства и удовлетворения.

— Ах, Стаффорд, как это мило! — воскликнула ее светлость. — Как любезно с вашей стороны, что вы приехали в такую даль из-за меня. Какой чудесный старый дом!

— Надеюсь только, — произнес я тихо, — что вы сможете в нем остаться.

Она рассмеялась в ответ, а потом, немного поворчав из-за того, что я не захотел остаться обедать, позволила мне уехать в пролетке, которую я предусмотрительно задержал.

— Любопытно, — думал я, трясясь в разбитой колымаге, — какой будет следующая глава в истории Кроу-Холл?

Когда я вернулся в Фэри-Уотер, стоял сырой, холодный, ветреный октябрьский вечер. Поскольку я не мог сказать заранее, когда вернусь, я попросил Мэри не присылать за мной экипажа. А так как в этом захолустном городишке не удалось нанять даже простой повозки, то мне ничего не оставалось, как прошагать все шесть миль от станции до дома моей кузины.