Дом сестер

Пожилой господин, уже отдавший немалую дань предложенному шампанскому, воскликнул:

— Но, милостивая государыня, у них есть занятие поинтереснее, чем здесь с нами завтракать! — Он недвусмысленно осклабился, и Морин смущенно улыбнулась.

«Это какой-то дурной сон, — подумала Фрэнсис, — настоящий дурной сон!»

Наконец появились Джон и Виктория. Сестра выглядела очень свежей и молодой, в бледно-желтом муслиновом платье, с двухрядным жемчужным ожерельем на шее — свадебный подарок ее свекрови. На Джоне был простой темный костюм с галстуком в серую и желтую полоску, причем желтый цвет точно соответствовал оттенку платья Виктории. Он не казался столь счастливым, как его молодая жена, но это бросилось в глаза только Фрэнсис, которая смотрела на него более проницательным взглядом, чем кто-либо еще из присутствующих.

Морин отставила свой бокал, подошла к Виктории, обняла ее за плечи и что-то ей прошептала. Та улыбнулась, и по ее щекам побежал нежный румянец.

Фрэнсис, резко вздохнув, отвернулась. Исходя из своего вновь приобретенного опыта, она имела совершенно четкое представление о степени близости, которая произошла между Джоном и Викторией минувшей ночью, и на протяжении долгих, бессонных часов боролась с картинами, возникавшими в ее воображении. Она отчаянно надеялась, что для Виктории это окажется чем-то ужасным и неприятным, но по ее виду этого нельзя было сказать. Возможно, Джон был более опытным любовником, чем Филипп; возможно…

«Прекрати об этом думать, — приказала она себе, — немедленно прекрати!»

Ее бокал с шампанским был уже пуст, но мимо как раз проходил официант с подносом, и Фрэнсис взяла себе еще один. Она знала, что выпила слишком много на голодный желудок, потому что накануне ничего не ела, но в данный момент спиртное по крайней мере сняло ее внутреннее напряжение. Когда Джон подошел к ней, чтобы поздороваться, она уже почти опустошила очередной бокал и была в состоянии спокойно смотреть ему в глаза.

Этим утром он не целовал ее в лоб, а коснулся губами руки. На сей раз Джон смог подготовиться к встрече и казался более уравновешенным, чем накануне.

— Я слышал, что ты была очень больна, — сказал он. — Рад, что тебе, очевидно, лучше. Ты хорошо выглядишь.

Это прозвучало в большей степени вежливо, чем честно. Фрэнсис знала, что после этой бессонной ночи выглядит ужасно. Посмотрев утром на себя в зеркало, она увидела черные круги под глазами и призрачную бледность на щеках.

— Я слышала, что ты победил на окружных выборах, — ответила она. — Можешь собой гордиться. Наверняка было нелегко.

— Если честно, то я сам едва верил, что на сей раз мне это удастся, — сказал Джон. — Отрыв был минимальным. Но я рад, что смог преодолеть эту планку.

— Ты теперь часто будешь в Лондоне?

— Мы уезжаем туда уже сегодня. Послезавтра начинаются торжества по поводу коронации. Как депутат, я должен в этом участвовать. В течение недели. Это будет довольно напряженно.

— Ах да, коронация!

Фрэнсис совсем забыла о том, что в Лондоне уже несколько недель полным ходом шла подготовка к коронации Георга V. Все эти вещи уже долгое время не имели для нее никакого значения. Но она неожиданно вспомнила о том, как примерно год тому назад умер король Эдуард. Теперь коронуют его сына. За это время вся ее жизнь перевернулась, она потеряла людей, которых любила, в том числе отчасти из-за самой себя. Разом исчезла острота ее оскорбленных чувств. Осталась лишь тихая, неопределенная печаль.

Фрэнсис открыла рот, чтобы спросить Джона, почему он это сделал, почему женился на Виктории, — но увидела его умоляющий взгляд и поняла, что он знает, о чем именно она хочет его спросить, и что просит ее этого не делать. Поэтому она сказала лишь:

— Ну, возможно, когда-нибудь мы встретимся в Лондоне. Хотя я еще не знаю точно, где стану жить в будущем.

— Я желаю тебе, чтобы ты была счастлива, — сказал Джон тихо, прежде чем подошла Виктория и тронула его за плечо, неуверенно улыбнувшись сестре.

— Нам нужно уже начинать завтрак, — сказала она. — Гости наверняка проголодались. Твоя мама считает, что я должна… — Она внезапно замолчала.

— …ты должна начать завтрак в качестве хозяйки дома, — закончил фразу Джон, — и ты наверняка будешь очаровательной. — Его слова были преисполнены любви.

«Бабушка была не права, — подумала Фрэнсис. — Он любит ее. Почему бы и нет? Она молода, обаятельна и буквально молится на него. У нее есть все, чего нет у меня…»

— Ты нас простишь? — учтиво спросил Джон.

Фрэнсис кивнула.

— Разумеется.

Завтрак завершился. Теплая и солнечная погода, как и накануне, поманила гостей в парк, где они стояли небольшими группами, бродили по аллеям или сидели на скамьях в тени деревьев. Джон и Виктория пошли наверх, чтобы собраться в дорогу. Машина, которая должна была доставить молодую пару на вокзал в Норталлертон, уже ждала их. Еще полчаса, и они уедут.