Дом скорби

— Эээ, неее. Я тебе сейчас расскажу, и ты просто охренеешь! Я в такое дерьмо вляпался: думал — все, мне пиздец! Эта тупая марамойка, как меня увидела, начала орать, дескать,  я приходил к ней во сне, хотел убить. Деньги требовал...

И тут я осекся. Деньги! Я их забыл у Дианы.

— Ладно, потом расскажешь, — перебила мои мысли София. — У нас тут новая проблемка нарисовалась.

— Ты что несешь!? Я тебе говорю, что Капотина сдохла! Она выпрыгнула из окна и все, пиздец, ее штыри пробили! Ты меня понимаешь?

— Подожди секундочку...

— Какой «подожди»? Там такое случилось, я думал, кирпичей от страха в штаны наложу! Но все обошлось. Я надеюсь, меня никто не видел...

— Успокойся, Ром.

— Да ты что тормозишь? Я тебе объясняю...

И тут я все увидел.

— Я же говорю — проблемка у нас есть небольшая, — говорила София, пока две мертвые женщины с кровавыми порезами на шее выходили на свет прихожей.

— Ебать-колотить, кто все эти...

Из тени вышел толстый мужчина. У него были выколоты глаза, и создавалось ощущение, что он плачет кровью.

— Софа, — заскулил я и попятился к двери, — ты скажи мне, пожалуйста, что это за хуйня творится?

Я прислонился к входной двери и отскочил, словно обжегся горячим, когда в нее постучали.

— Ромка, ты у меня пакет забыл! — послышалось из подъезда.

— Это кто? Кискина? — спросила София.

— Ромка, тут деньги, — не унималась Диана, — думаю, нормальная, такая, сумма.

— Если вся эта мертвечина не пришла меня сожрать, то я, пожалуй, выйду в подъезд, заберу бабки и вернусь. Никуда не уходите!

— Не волнуйся, — сказал мужчина с выколотыми глазами, — иди, у нас еще будет время поговорить. Мы пришли к тебе надолго.

* * *

Маньяк, которого местная пресса прозвала «Культурным убийцей», появился в нашем городе три года назад. «Культурный» он вовсе не потому, что, перерезая горло жертвам, он говорил: «Не соблаговолите ли вы пойти под мой нож?» или читал стихи Мандельштама, одновременно отвешивая поклоны. «Культурным» он стал, потому что убивал женщин, работающих в сфере культуры.

Первой жертвой три года назад стала тридцатилетняя Лилия Чудина, вокалистка и руководитель студии народного вокала в Центре культуры города Морга. Об этом гудели все местные СМИ и ругали полицию из-за отсутствия подозреваемых. Толстые боссы в погонах извинялись, обещали схватить убийцу в ближайшее время, но ни черта у них не вышло.

Труп моей нынешней соседки по квартире, Софии Опариной, два года назад нашли родственники, на том месте, где сегодня у меня стоит телевизор. В свои двадцать семь она работала хореографом в доме культуры «Звезда», где год назад и я начал работать. Весть о маньяке раструбили уже и за пределами нашего региона. Резонанс был, толку от полиции не было.

И вот, буквально с год назад, Культурный убийца перерезал горло Есении Стариковой — второму хореографу в доме культуры «Звезда». Стариковой было ровно двадцать шесть. Шумиха была неебическая — на Первом канале показали репортаж о держащем в страхе целую республику маньяке, а журналисты НТВ сняли часовую программу с феерически пиздецким названием — «Культурный убийца из Морга»; в голове простого обывателя название подходило к любому фильму кинокомпании «The Asylum», например: «Трехголовая акула птеродактиль из ада».

Всю эту историю я знал, но не мог представить, что она каким-то боком будет связана со мной, и уж тем более, что в этом деле я буду ключевой фигурой.

* * *

И вот я сижу в кресле, рядом со мной призрак Софии Опариной, а перед нами три мертвяка — Лилия Чудина, Есения Старикова и какой-то мужик с выколотыми глазами.

— Простите, а вы кто? — спросил я у незнакомца. — Вот этих девиц я знаю. Чудина. Старикова. Жертвы маньяка. А кто же вы?

— Меня зовут Сергей Михалок, я фрилансер, известный видеооператор в нашем городе, самые дорогие свадьбы и модные вечеринки не обходятся без меня. Я всегда там, где красиво и дорого.

— У меня назрел вопрос, — какого хуя вы делаете здесь? Тут не красиво и не дорого. Тут, блядь...

И я замолчал, пытаясь понять, что же происходит. Голова гудела.

— Сейчас я все объясню, — начала после неловкой паузы Чудина, — Короче… Каждого из нас убили, но ни один из нас не помнит —  кто это сделал, и как это все произошло. Предположительно, нас зарезал Культурный убийца.

— А меня кто-то другой, — вставил безглазый Сергей Михалок.

— Может, да, а может, нет, — продолжила Чудина, — Все мы шлялись по городу, пока не увидели свет.

— Свет был слабый, — вставила Есения Старикова, — Но мы его видели все. Он вел нас, как маячок.

— А ты, «дорого и богато», тоже видел? — спросил я.

— И я, конечно. тоже. То, что ты видишь  — это лишь «отпечаток» наших бренных тел, типа, фотография. Мы — это энергия, способная слышать, видеть, различать запахи и чувствовать другую энергию. Мы помним свое прошлое и иногда способны заглянуть немного вперед, в будущее... Этот свет, который мы видели, этот маячок нас объединял, но мы не знали —  почему.

— И этим «светом» был я? — я встал с кресла и начал ходить по комнате.

— Нет, — влезла Старикова, — этим светом, этой энергией, была твоя пятилетняя дочь.