Дом соли и печали

Фривольное высказывание Мореллы вызвало недоумение миссис Дрексель, но она все же кивнула. Посмотрев по сторонам, она подошла поближе и заговорщически прошептала:

– Я не должна об этом говорить, но на днях ко мне заходила клиентка… Очень особенная клиентка. Она увидела ваше платье на вешалке и потребовала сшить для нее такое же.

– Кто это был? – с интересом спросила Морелла.

Миссис Дрексель расплылась в довольной улыбке: все присутствующие сгорали от любопытства.

– О, я не могу сказать. Но она очень ценная клиентка. Поистине прекрасное создание. Правда, она попросила поменять цвет платья и выбрать самый страстный оттенок розового. Такой, который сразит наповал любого мужчину – и простого смертного, и не только.

– Арина! – ахнула Камилла. – Вы шьете платья для самой богини красоты?! – Она оглядела малюсенький магазинчик, словно ожидала, что Арина выйдет из-за расшитой ширмы и удивит нас своим появлением.

– Правда? – Морелла разинула рот от удивления.

Хитрая улыбка миссис Дрексель говорила сама за себя, но она театрально пожала плечами и ответила:

– Не могу сказать. – Для пущей убедительности она еще и подмигнула. – Одно я знаю точно: это платье чрезвычайно элегантно. И при этом скромно, в отличие от некоторых. – Она кивнула в сторону платьев тройняшек, и я тихонько усмехнулась.

– По-моему, ты выглядишь великолепно, – авторитетно заявила Камилла. – Прямо как мама.

– Я помню ее, – сказала миссис Дрексель и опустилась на колени, чтобы подколоть мою юбку. – Добрая душа. Однажды она пришла сюда, чтобы подобрать платье для церемонии освящения одного из кораблей вашего отца.

– Красное, да? С широкой лентой через плечо? – спросила Камилла. – Я приходила с ней на последнюю примерку! Она очень любила это платье.

– Так это вы были той малышкой? О, как быстро бежит время! Держу пари, в следующий раз вы придете ко мне за свадебным платьем.

Камилла залилась краской:

– Хотелось бы надеяться!

– У вас есть возлюбленный? – поинтересовалась миссис Дрексель с полным ртом булавок.

– Пока нет. Но есть один мужчина, которого я очень хотела бы встретить на балу.

– Она уже несколько недель совершенствует свой форесийский! – хихикнула Морелла.

Миссис Дрексель улыбнулась:

– Не сомневаюсь, он будет впечатлен. Что ж, я добавлю последние штрихи сегодня вечером, и завтра утром ваши платья уже будут в Хаймуре.

– Было бы очень мило с вашей стороны, – поблагодарила Морелла. – Кажется, наш список дел не уменьшается, а только растет. А ведь остался всего один день!

* * *

Я заметила его, когда он переходил дорогу. Эдгар, тайный воздыхатель Эулалии. Нас отделял лишь тротуар. Он шел по дороге, с ног до головы одетый в черное, и беседовал с тремя мужчинами. Наши взгляды встретились, и я кивнула. Он побледнел и, пробормотав что-то невнятное в адрес товарищей, поспешил уйти.

– Мистер Моррис! – позвала я.

Он застыл как вкопанный, и его плечи обреченно опустились: сбежать не получилось.

– Мистер Моррис! – повторила я.

Он обернулся, испуганно озираясь по сторонам. Затем его взгляд упал на мое платье и остановился у самого подола.

– Мисс Фавмант, добрый день. Простите. Я не узнал вас в столь… цветущем виде.

Его слова прозвучали словно пощечина. Я успела привыкнуть к восторженным настроениям в Хаймуре. Солнечный свет лился в комнаты сквозь открытые окна, всюду стояли свежие букеты. Каждый день приходили новые платья, и наши гардеробы пестрили всеми цветами радуги.

От траура не осталось и следа. Черные покрывала с зеркал и всех стеклянных поверхностей были собраны в большую кучу в северном дворе. Бумазейные накидки и ленты, креповые шторы и все наши темные вещи бросили в огромный костер, который горел еще три ночи.

Я смущенно посмотрела на свое синее габардиновое платье и потерла костяшки пальцев.

– В Хаймуре произошли… некоторые изменения.

Эдгар еще раз оглядел мой цветастый наряд и непокрытую голову.

– Да, я слышал. Мне очень жаль, но я тороплюсь, я…

– Как… как вы поживаете? – выпалила я.

Пронзительный, оценивающий взгляд его темных глаз выбил меня из колеи, и я снова начала запинаться.

– Мы не видели вас с тех пор, как… – Я не смогла закончить предложение, поэтому ухватилась за первую тему, которая пришла в голову. – Мы слышали, в этом году хорошая осень. Для рыбалки! Там… в море, конечно же. Прекрасная осень для рыбалки.

Эдгар непонимающе моргнул:

– Вообще-то я не рыбачу. Я подмастерье в лавке часовщика.

Я густо покраснела:

– Ой, конечно же. Эулалия говорила…

– А как дела у мистера Аверсона? – подоспела на помощь Камилла.

Взгляд Эдгара наполнился презрением, когда он увидел ее платье из розовой органзы.

– У него все хорошо, спасибо, – процедил он.

Черный сюртук Эдгара колыхался оттого, что он нетерпеливо тряс ногой: ему явно хотелось поскорее закончить этот разговор. Но Камилла, казалось, совсем не замечала его недовольства.

– Прошлой весной он чинил часы нашего дедушки. Может быть, помните?

Эдгар поправил очки: он выглядел очень встревоженным.

– Да. С маятником в виде осьминога Фавмантов и гирями в форме щупалец?