Дом, в котором я тебя потеряла

Стенд прикрывал простую дверь, расположенную почти вровень со стеной так, что ее почти не было видно. Потянув за ручку, я поняла, что она закрыта. Дрожащими руками, я достала второй ключ на связке с ключом от кабинета. Он подошел, и я в предвкушении открыла потайную дверь.

Полоска света из окна, на подобии гаражного, скудно освещала практически пустую комнату. Единственное, что здесь стояло из мебели – старое кресло, покрытое слоем пыли. Даже стены были без обоев, просто голая штукатурка. Я провела ладонью по стене. Нет, здесь когда-то были обои, но их содрали. Зачем? Это очень странно. Я прошлась по комнате. Целая комната просто пустовала. Может, отец потом хотел сделать здесь какую-нибудь библиотеку?

Я встала в центр комнаты, подставив лицо лучу солнца и чувствуя смятение. Зачем родители прятали от меня то, в чем нет никакой страшной тайны? Почему они позволяли мне думать, что в доме творится нечто странное, хотя из странностей была только пустая комната и мои портреты? Я чувствовала обиду. Столько лет гнаться за ответами на эти многочисленные маленькие тайны, а они оказались просто мыльным пузырем. Пожав плечами, я вышла обратно в кабинет, поставив стенд на место, и подошла к столу отца.

Массивная дубовая столешница была покрыта слоем пыли и завалена бумагами. Край стола пустовал – видимо, здесь и лежало то, что схватил похититель. Но что такого ценного мог хранить отец? Я чувствовала усталость. Словно я гналась за тем самым белым кроликом, как и моя знаменитая тезка из Страны чудес.

Я смахнула пыль прямо ладонью и стала по очереди брать каждую бумажку. Различные расчеты, статистика доходов и расходов фабрики, в которых я ничего не смыслила, вырезки из газет с упоминанием фабрики, документы, акты и приказы. В общем, совершенно ничего интересного. Хотя, конечно, интересное, скорее всего, и забрали.

Я заглянула в ящики стола. Там лежали старые подшивки документов еще девяностых годов, когда отец вслед за дедом только начал управлять фабрикой. Ни одного личного документа. В самом нижнем ящике я нашла папку с подписью “Планы” и обнаружила внутри все планы дома, начиная с 1980 года, когда и был построен дом.

Я с интересом рассматривала планы. Внутри дом перестраивали два раза. Я даже не знала об этом, думая, что все остается в первозданном виде. А что насчет комнаты? Я сравнила первый и последний планы дома. И напряглась, увидев, что никакой стены, разделяющей кабинет отца сейчас, на плане 1980 года нет.

Появилась она только в плане за 2000 год. Я в смятении переводила взгляд с одного плана на другой. Зачем родителям понадобилась эта комната? Интуиция подсказывала, что ответ лежит где-то на поверхности, но при всем усилии я не могла найти его. Оставалось только вздохнуть и фотографировать все планы на случай их пропажи. Об этом следовало подумать позже.

Я просмотрела внимательнее другие бумаги отца. Возможно, и похититель, и я просто чего-то не замечали. Я чувствовала, что нашла еще не все подсказки. Должно быть что-то еще. Заглянув под все папки в каждом ящике, я нашла под одной из них листки бумаги, исписанные от руки. Я задумчиво кивнула. Похоже, это что-то личное.

Положив листы на стол, я провела пальцем по бумаге перед тем, как прочитать написанное. Я еще помнила почерк отца, и это вызвало невольную улыбку. Мой почерк был похож на его – мелкий, угловатый и выпрыгивающий за края строк. Мне не составило особого труда расшифровать эти записи.

“Сегодня вспылил и ударил ее”, – прочитала я, и тут же все внутри ухнуло вниз. – “Я сам не свой после нового прилива. Постоянно кидаюсь на всех. Еще и выпил. Просто не выдержал, когда Аня снова завела свою шарманку. Самое поганое – все увидела Алиса. Мы столько сил приложили, чтобы ее уберечь от всего этого. А я все испортил. Уже во второй раз".

Воспоминание всплыло в голове сразу же – где-то в глубине сознания я всегда помнила этот день. Отец пришел пьяным после работы, и мама стала кричать на него из-за чего. Я выглядывала тогда из-за угла и вздрогнула, услышав шлепок. Лицо мамы дернулось в сторону, и я подумала, что она умерла, но мать просто схватилась за щеку и ушла к себе в комнату. А отец резко повернулся и увидел меня за углом. Я закусила нижнюю губу. Я помню, как заперлась в комнате и проплакала тогда всю ночь.

Вот тогда уже следовало избавиться от иллюзий. Как бы мне того ни хотелось, у нас никогда не было идеальной семьи. Везде были червоточины, прикрытые хорошеньким белым фасадом. Но все же. Достаточно ли этих червоточин для того, чтобы устроить пожар и убить свою жену? Все внутри сопротивлялось этому.