Дом, в котором я тебя потеряла

– Я тебя понял. – Сухо ответил Виктор. – Вот как мы сделаем. Будем держать Агату взаперти до самой смерти. Так? Очень гуманно и явно чувствуется твоя материнская забота. Зря я тогда согласился на это.

– Возможно, я была не права. – Миролюбиво ответила Анна. – Но я хотела уберечь ее и создать подобие нормальной жизни. Кто знал, что она может навредить Алисе. А что ты предлагаешь?

Она подошла к отцу и положила руки ему на спину.

– Отдать ее под наблюдение врачам. – Сказал Виктор, и эти слова явно дались ему с трудом. – Положим ее в хорошую психиатрическую клинику в Сортавале. Будем постоянно навещать. А потом ей станет лучше, и мы заберем ее домой. Можно будет больше не прятаться.

Агата застыла на диване. Ее глаза широко раскрылись. Неужели это правда? Неужели он решил просто избавиться от нее? Но ведь у них был свой негласный договор. Ведь они связаны одной виной. Как он может просто убрать ее с глаз и жить дальше? Агата мучительно долго ждала ответа матери.

– Может ты и прав. – Ответила Анна наконец. – Мы погубили жизнь одной дочери, но можем спасти другую. Возможно, Агате так будет даже лучше. Но пока что никаких ужинов при Алисе, хорошо?

Они обнялись. А Агата закрыла глаза, чувствуя, как сердце бешено стучит под гладкой тканью светло-голубого шифона. Она чувствовала себя куклой, выброшенной в мусор. Ее нарядили, дали надежду на лучшее будущее, показали, как оно может быть. А теперь просто выбрасывают за ненадобностью. В голове назревал гнев. Но это не было безумием. Теперь внутри полыхало яростным огнем чувство несправедливости.

“Что ж, мамочка и папочка. Еще посмотрим, кто от кого избавится первым”, – подумала Агата, не чувствуя ничего, кроме ненависти.

***

Со дня своего рождения Агата продумывала план мести. Она знала, что действовать предстоит еще не скоро. При Алисе бесшумно избавиться от Агаты у родителей не получится. Для того, чтобы положить ее в клинику, им понадобится не раз свозить ее на обследование в Сортавалу и подготовить немало документов. Поэтому до традиционного отъезда сестры в летний лагерь ей ничего не угрожало.

Ярость и боль терзали Агату. Несмотря на выписанные по рекомендации ее психиатра новые таблетки, приливы участились. Они высасывали из нее силы, и на бедрах уже не осталось мест без синяков. Агата прятала их от отца и матери, запираясь в одиночестве в ванной, несмотря на их запрет. Она часто грызла ногти и иногда просыпалась в страхе, что ее увезут ночью, пока она спит. И с каждым приливом, с каждой бессонной ночью внутри зрела и росла ненависть к родителям.

До июня все было тихо. При отце с матерью Агата вела себя спокойно, исправно принимала таблетки и в день, когда Алису отправили в лагерь, ей вновь разрешили свободно перемещаться по дому. На этот раз она подготовилась к вылазке. Они вновь ужинали с родителями, и девочка сделала вид, что заснула. Когда Анна разбудила ее, чтобы отправить в спальню, Агата заплакала.

– Что случилось? – Спросил отец, нахмурившись.

– Можно я хотя бы одну ночь посплю с вами? – Спросила Агата, всхлипывая. – Я не могу там больше сидеть. Мне становится только хуже.

Родители, посовещавшись взглядами, согласились. Не без некоторой опаски. Они тоже боялись ее. Но Агате уже было все равно. Она хотела хорошенько осмотреть дом и понять, что делать дальше. Нельзя все испортить.

Ночью, когда все заснули, Агата бесшумно выскользнула из постели. Она вышла на балкон, вдохнув ночной запах леса. И скинула покрывало, закрывающее картину, над которой работала Анна. Увидев себя, Агата с улыбкой склонила голову. “Что ж, так и есть. Ты все разгадала”, – подумала девочка.

И заметила на тумбе рядом с мольбертом дневник. До своего заточения Агата видела, как мать что-то яростно пишет в нем. Девочка улыбнулась. Она знала, что мать обычно прячет дневник именно от нее. Алису и отца мало интересовали записи Анны.

Агата взяла в руки блокнот, ощущая шершавость кожаной обложки. Она зашла обратно в спальню и вышла в коридор, где под светом включенной лампы смогла прочитать вчерашнюю запись за двадцатое число. План матери по спасению из дома. Побег от нее и отца. Агата побледнела. Она почувствовала, как путаются мысли. Агата бросилась обратно на балкон и вернула дневник на свое место. Как раз за секунду до того, как ее вновь охватил зуд. Сжав голову обеими руками, Агата упала на пол, корчась от боли.

Проснувшиеся родители еще долго пытались успокоить девочку. Но пока мать не вколола ей успокоительное, пытка продолжалась. Наконец, вспотевшая и уставшая от крика, Агата погрузилась в страшный, беспокойный сон.

Она очнулась в своей комнате только к вечеру следующего дня. Моргнув, Агата еще долго смотрела на стену, которую закат окрасил в красный цвет. Она чувствовала себя полумертвой. И жутко усталой. Словно и не спала. Агата снова погружалась в сон, когда услышала дикие крики и шум.