Дом Земли и Крови

Слева от ангелов выстроились Вспомогательные силы Короля Осени. Их доспехи были полегче, но столь же прихотливо украшенные. Напротив расположились принаряженные оборотни. Амелия Равенскрофт едва осмелилась взглянуть в сторону Ханта. Остальное пространство заняли небольшие группы русалочьего народа и демонаков. И ни одного человека. Естественно, не было и полукровок.

Хант старался не думать о Брайс и о случившемся в вестибюле Комитиума.

Фэйская принцесса. Правильнее было бы назвать ее незаконнорожденной принцессой, но в любом случае она являлась единственной дочерью Короля Осени.

Наверное, она была очень зла на Ханта за вранье, но и она сама изрядно врала ему.

Барабанщики, эти долбаные, проклятые барабанщики заработали палочками, отбивая дробь. Через мгновение вступили трубачи, и под высокими стеклянными сводами зазвучал ненавистный Ханту гимн Республики. К дверям подкатил кортеж. Собравшиеся по обеим сторонам дорожки встали по стойке смирно.

Увидев Джезибу Робу, Хант затаил дыхание. Она вошла первой, в коротком черном платье, плотно облегавшем все округлости ее тела. В ушах и на шее поблескивало старинное золото. Черная прозрачная накидка на плечах трепетала на призрачном ветру. Высоченные каблуки не мешали Джезибе двигаться со сверхъестественной плавностью, свойственной обитателям Дома Пламени и Тени.

Возможно, это она подсказала Брайс продать душу правителю Спящего Города.

Серые глаза пепельноволосой колдуньи были устремлены на три флага над лестницей. Слева висел флаг Вальбары, справа – флаг Лунатиона с полумесяцем, луком и стрелой. Середину занимал флаг Республики с двойными ветвями звезд и буквами «С. И Н. М.».

Затем появились ведьмы. Их шаги разносились по всему вестибюлю. Первой по ковру шла молодая смуглокожая женщина в развевающихся лазурных одеждах. Сверкающая черная коса покачивалась в такт ее шагам.

Королева Гипаксия. Всего три месяца назад ей перешла от матери золотисто-красная «морошковая» корона. На безупречно красивом лице Гипаксии не было ни одной морщинки, но усталость в темных глазах подсказывала: молодая королева продолжает скорбеть по матери.

Если верить слухам, королева Гекуба растила свою дочь в чаще северного леса, покрывавшего склоны Хелирунских гор, вдали от разлагающего влияния Республики. Казалось бы, молодая королева должна робеть перед столь многочисленной толпой и имперским великолепием или с некоторым любопытством смотреть на все это. Но голова Гипаксии оставалась высоко поднятой. Она шла уверенно, словно привыкла это делать.

На Встрече ее должны были официально утвердить в звании повелительницы вальбаранских ведьм. Участие в этой показушной церемонии станет завершающим шагом перед восхождением на трон. Однако…

Гипаксия приближалась. Едва увидев ее лицо, Хант чуть не поперхнулся слюной. Это же медведьма из клиники! Она тоже узнала Ханта, бросив короткий взгляд в его сторону.

Интересно, знал ли Рунн об этом? Знал ли он, с кем познакомился и кто снабжал его сведениями по синту?

Ведьм сменили руководители русалочьего народа. Тарион, в костюме угольно-черного цвета, шел рядом с женщиной в полупрозрачном зеленовато-голубом платье. Нет, это была не Речная Королева. Та редко покидала Истрос. Скорее всего, красивая темнокожая женщина была ее дочерью, причем не обязательно родной, поскольку все русалы и русалки считали Речную Королеву своей матерью.

Темно-рыжие волосы Тариона были зачесаны назад, но несколько прядок сбились на лоб. Русалочий хвост он временно сменил на ноги, но двигался уверенно и даже не запнулся, увидев Ханта. В глазах Тариона мелькнуло сочувствие.

Хант не подал вида. Он помнил, кто в ту проклятую ночь заманил Брайс на баржу.

Тарион, надо отдать ему должное, не смутился. Грустно улыбнувшись, он перевел взгляд вперед – на лестницу и площадку перед открытыми дверьми конференц-зала.

Затем появились волки. Сабина сопровождала сгорбленного предводителя, помогая старику идти. Его карие глаза подернулись белесой пленкой, некогда сильное тело нуждалось в поддержке – он опирался на трость и на руку дочери. Сабина была в светло-сером костюме. Насмешливо взглянув на Ханта, она повела отца к эскалатору. Однако предводитель воспротивился и потащил ее к лестнице. И стал подниматься, с трудом одолевая каждую ступеньку.

Гордый упрямец.

Из черных машин вылезли фэйцы. Винно-красные волосы Короля Осени украшала ониксовая корона. Даже в ярком свете утра древний камень казался осколком ночи.

Как же он не заметил этого раньше? Брайс была похожа на отца больше, нежели Рунн. Многие фэйцы имели такой цвет волос и глаз, но холодность на лице Короля Осени… Такое выражение Хант очень часто видел на лице Брайс.

Не кто иной, как Король Осени, сопровождал тринадцатилетнюю Брайс к Оракулу. И он же выбросил оторопевшую девчонку на улицу.