Домашняя дипломатия, или Как установить отношения между родителями и детьми

2) приобретете на эту сумму акции своей компании по льготной цене. Если в следующем году дела у фирмы пойдут хорошо, эти две тысячи принесут прибыль в 10 000$. Но, если дела у фирмы пойдут плохо, вы останетесь с носом и потеряете свои прошлогодние премиальные.

Подсчет баллов.

1. 1–1; 2 – 3; 3 — 5; 4–9.

2. 1 – 8; 2 – 6; 3 – 4; 4 – 2; 5 – 1.

3. 1 – 3; 2 – 1; 3 – 4.

4. 1 – 4; 2 – 3; 3 – 1.

5. 1 – 1; 2 – 5.

Чем выше сумма набранных баллов, тем больше у вас склонность рисковать.

Сравните результаты всех трех частей и расположите их на шкале от минимума до максимума (или от психастеноида до оптимиста, пользуясь предложенным миннесотовским тестом). Все три части теста описывают весьма важные особенности вашей натуры — уровень вашего желания избегнуть провала и показатель мотивации к достижению успеха. Психологией доказано, что люди с высоким уровнем защиты, которых постоянно сковывает страх перед неудачами, как раз чаще попадают в неприятные ситуации, чем те, у кого мотивация на успех высокая. Страх, действительно, сковывает – это не пустые слова. Он может даже превратить человека в… клопа. Или в пиявку. Судите сами: подобная метаморфоза возможна не только для несчастного персонажа Кафки, превратившегося в таракана в назидание читательским массам.

Глава 5

Успех ударяет в голову, а неудача – в сердце

На людскую память нельзя полагаться; на беспамятство, к сожалению, тоже. Станислав Ежи Лец

«Мои дорогие, весьма дорогие пиявочки»

Кроме описанных выше тактик стремления к успеху или избегания неудач, у человека имеется третий путь. Хотя и не самый конструктивный. Вернее, самый неконструктивный. Предположим, выросший ребенок не пожелал отправляться в большое плавание, спинным мозгом ощущая: ему нипочем не оправдать возложенные родителем обязательства. А значит, будут ему кранты. И тогда юный хитрец по–быстрому возвращается в родные пенаты и примыкает… к маменьке/папеньке. Причем делает так, чтобы родители сами не захотели его отпускать: если чадо накрепко присосется к мамаше/папаше, тем выше его шансы уцелеть в атмосфере родительского террора. Нужно только выстроить перед мамулиным/папулиным взором образ вундеркинда, обиженного жизнью и непонятого людьми. И вдобавок культивировать и культивировать светлый образ мамы/папы.

Эти две психологические отмычки срабатывают отменно: мы с тобой, родная/родной – единственный остров во враждебном океане людской подлости и равнодушия. Появляется надежда, что родитель и вовсе не захочет расстаться с чадом, не отпустит его в самостоятельную жизнь. И уж конечно, не заставит в четырнадцать лет полком командовать, чтобы стал похож на самого старшего из Гайдаров. Ну ее, эту карьеру! Ведь из–за дурацкого командования полком придется лишиться любимого живого зеркальца, которое, невзирая на реальное положение дел, неизменно талдычит нечто приятное и успокоительное.

Женщины, как более склонные к истероидным проявлениям, чаще ценят свое апгрейденное отражение. Тем более не слишком уверенные в себе женщины. «Кто еще будет мною, неудачницей, восхищаться? Кто захочет поднять мою самооценку до небес неустанным обожанием? Кто станет прислушиваться к каждому слову, отыскивая глубокий смысл в бабских закидонах или в старческом брюзжании?» – думает она. Вообще, не только истероиды, увязшие в демонстративности, но и психически неуравновешенные психастеноиды, доедаемые «внутренним экзаменатором» и сами себя записавшие в лузеры, западают на необъективную, но зато позитивную оценку их личности. А одиночество многократно усиливает зависимость от внешнего одобрения.

Изрядное количество детей испытывает мощный прессинг со стороны одинокой родительницы, если та намеренно растит потомство «для себя». И, как следствие, подавляет личность ребенка и подменяет ее своими комплексами.

Родительский эгоизм умело прячется под маской заботливости, ответственности, обожания…