Домашняя жизнь русских царей

Музыка, конечно, была одной из первых статей государевой домашней комнатной потехи, особенно на женской половине, увеселения которой ограничивались по преимуществу только домашними утехами. Заморские органы, как и всякие другие русские статьи старинных дворцовых увеселений, были, по всей вероятности, и в то время помещены в одной из дворцовых палат, которая по этой причине и должна была называться Потешной палатой. В год вступления на царство Михаила, в 1613 г., 10 ноября, устроены были также и потешные хоромы; тогда в них было отпущено к четырем дверям да к семи окнам на обивку красное сукно. В первой половине XVII ст. Потешная палата занимала несколько отдельных комнат в старом здании дворца, где находилась и Царицына Золотая палата и над которым потом выстроены были каменные покои Теремного дворца, после чего она именовалась иногда Потешным подклетом, ибо находилась уже в подклетном этаже терема. В этом помещении и сосредоточены были тогда почти все дворцовые комнатные забавы, начиная с органов и оканчивая бахарями, домрачеями, карлами и попугаями. Здесь хранилась и всякая потешная утварь и рухлядь, т. е. платье, разные вещи и разные музыкальные и другие потешные «стременты». При палате находились особые сторожа, носившие название потешных сторожей и получавшие соответственное своей службе жалованье. Она представляла в некотором отношении как бы особое ведомство, к которому принадлежали все потешники и все лица, имевшие во дворце потешное значение. Главное заведование Потешной палатой принадлежало царскому постельничему, а впоследствии перешло в Приказ Тайных дел, так что в палате и в этом Приказе находились одни и те же сторожа, 4 человека.

Шествие в Успенский собор

В XVII ст., с первых же лет царствования Михаила Федоровича, органы и цымбалы составляли уже необходимую принадлежность дворцовой Потешной палаты, при которой находились и постоянные игрецы на этих инструментах, цимбальники и органные мастера. Под именем цимбал должно разуметь, по всему вероятию, старинный немецкий народный инструмент (гакебрет), грубое подражание фортепьянам, вроде русских гуслей, с металлическими струнами, на котором играли, ударяя по струнам двумя деревянными молоточками, обтянутыми сукном. Тем же именем могли обозначаться и клавесины или клавикорды, старинные фортепианы, так что цимбальник мог обозначать и цимбалиста или пианиста. В 1614 г. цимбальником Потешной палаты был Томило Михайлов Бесов, которого и самое прозвание указывает, что это был артист своего дела. После него упоминаются цимбальники Мелентий Степанов (1626—1632) и Андрей Андреев (1631). Они, без сомнения, устраивали не одну игру на цимбалах, но заведовали и органной игрой.

Органная игра, видимо, очень нравилась домашнему государеву обществу и потому были приняты меры устроить ее еще лучше, для чего и вызваны были, конечно, немцы. В 1630 г., 14 октября, выехали к государю послужить ремеслом своим органного дела мастера, а главным образом мастера часовых дел, Анс Лун да Мелхарт Лун; а привезли они с собой из Голландской земли инструмент на органное дело, и тот они инструмент на Москве доделали и около того инструмента станок сделали с резью и расцветили краской и золотом; и на том инструменте сделали соловья и кукушку с их голосами; а как играют те органы – и обе птицы поют сами собой без человеческих рук. За то мудрое дело государь пожаловал им из своей казны 2676 рублей, вероятно, по оценке материалов и работы. Но, кроме того, когда работа была окончена и государь их дело смотрел и игры слушал дважды, им дано было по сорок соболей да «в стола место», т. е., вместо приглашения к царскому столу,– корм и питие, что было очень почетной наградой. В 1637 г. Анс или Яган Лун помер, а брат его в 1638 г. был отпущен в свою землю по собственному желанию, причем ему дано 100 руб. денег, сорок соболей по 40 руб. и шесть подвод. Государь приказал ему, чтоб он опять возвратился в Москву и вывез бы с собой двух часовых мастеров с условием научить в Москве учеников. Немцы Луневы также выучили для своих органов мастера из московских.

Кроме больших органов, которые были сделаны еще в первый год их службы и стояли в Грановитой палате, они, вероятно, устроили несколько подобных же инструментов в меньшем размере и для Потешной палаты. Таким образом, с этого времени немецкая органная игра является уже не случайной гостьей в царском дворце, а становится повседневной потехой в домашнем быту государя, служит постоянным увеселением для его семейства, для царицы и для детей и для всех ее комнатных людей. Впоследствии органное дело стало обычным делом и для московских дворцовых мастеров, так что государь посылал уже органы, как диковину, в подарок персидскому шаху. В первый раз органы московской работы были туда посланы в мае 1662 г.